– Ну, знаете! Здесь вообще-то барышня!
– Для барышни то критичней вдвойне! Кавалер-то хоть что-то получил, а она чего ради заголялась, скажите на милость?
Инструктор явно успел пропустить пару стаканчиков, и поскольку впустую тратить время на его шутки-прибаутки желания не было, я поднял руку.
– Трофим Фёдорович! А мне…
– А ты дуй в двадцать четвёртый. Там окно в расписании образовалось. Бегом марш!
Я медлить не стал и поднялся на второй этаж, только заглянул в нужную дверь, и сидевший за столом франт спросил:
– Отвёз?
– В лучшем виде доставил.
– Ну и отлично. Заходи!
Дальше мне скормили с полдюжины таблеток и безвкусное содержимое пары пузырьков тёмного стекла и усадили на кушетку. Четверть часа спустя Максим Львович отпер дверь в соседнюю комнату и велел разуваться и забираться в странную на вид конструкцию, больше всего напоминавшую железную душевую кабинку с загородкой из закалённого стекла.
– Потенциал обнули, ноги ставь на металлические круги и берись за ручки, – распорядился он и принялся один за другим защёлкивать запоры. Потом скомандовал вставшей за приборную панель медсестре: – Марина Сергеевна, разряд!
Тряхнуло не слишком сильно, но зубы клацнули и волосы встали дыбом не только на голове, но и на всём теле. А следом послышалось шипение запускаемого в кабинку газа. У ног заклубилось серое марево, и оставалось лишь надеяться, что поступающая внутрь смесь пригодна для дыхания.
Оказалось – пригодна. Как убедился буквально минуту спустя, дышать ею можно было совершенно безбоязненно, а ещё уловил резкое повышение энергетического фона. В носу так и засвербело, следом тело прошил ещё один электрический разряд, а после заработал вентилятор, и в кабинку начал поступать воздух из комнаты.
– Семьдесят один процент по первому измерению и семьдесят два с половиной в насыщенной среде, – услышал я слова медсестры.
– Хмм… – хмыкнул Максим Львович и потеребил шёлковый шейный платок. – Превышение нормы витка на процент плюс потенциал для роста. Да уж, случай небезынтересный.
Увы, ничего толком мне объяснять не стали. Позволили обуться и выставили за дверь, наказав приходить завтра.
Свободное время до вечерней тренировки я потратил с пользой: перекусил в столовой и сходил переодеться. Ну а дальше всё пошло по накатанной, разве что Николай Тарасович начал тренировку не с рукопашного боя, а с обучения премудростям подавления чужих сверхспособностей. Долго инструктаж не продлился, а потом мне и в самом деле пришлось вести практические занятия для новобранцев. Справиться с десантниками не составило никакого труда – они и не умели пока ещё толком ничего, и мощностью мне заметно уступали. Но только закончил с ними, и немедленно подал голос Митя Жёлудь.
– А с нами слабо? – ухмыльнулся он. – Нам тоже практика нужна!
Вот уж действительно – в каждой бочке затычка!
Прапорщик выжидающе глянул на меня, я пожал плечами, и тогда Николай Тарасович скомандовал:
– Подходи по одному!
Инвентарь для упражнений был проще не придумаешь: два фонаря, которые следовало держать включенными, пережигая сверхсилу в электричество. Помимо этого, требовался физический контакт, и Митя потянулся ко мне, но я отдавать ему инициативу не собирался, перехватил жилистое запястье и надавил на болевую точку, попутно ударив силой воли. Раз – и готово!
– Следующий!
Курсант ругнулся от неожиданности и отошёл, растирая руку. На смену ему выдвинулся Остроух. И с Борей совладать уже не смог: он и обучен был лучше, и мощностью превосходил не только десантников, но и меня самого. Но и у него добиться успеха не вышло – так впустую и силились задавить друг друга, пока не кончилось время.
– Тоже мне, инструктор! – презрительно фыркнул Боря с победным видом, невесть с чего записав ничью в свой актив.
Дальше я легко переборол Варю, Василя и Матвея, а вот Миша Попович оказался крепким орешком. Только попытался передавить его энергетический канал, как пропустил чрезвычайно ловкую контратаку и проиграл. Оставалось только поаплодировать такой выучке, что я и сделал.
Первое поражение заставило сосредоточиться, и всех прочих в отделении я раскатал одного за другим, остались только Федя и Макс. Они какое-то время играли в гляделки, а затем Маленский проявил инициативу и двинулся ко мне первым.
По спине побежал холодок, но я усилием воли прогнал неуверенность и вознамерился взять реванш – увы, не вышло. Впрочем, и Федя не сумел подавить мои способности так легко, как сделал это в прошлый раз в уборной. Теперь я куда лучше контролировал сверхсилу и прекрасно ощущал чужие энергетические каналы, поэтому какое-то время даже доминировал, жаль только – не слишком долго. Дальше преимущество перешло сопернику, но, прежде чем он сполна воспользовался им, прапорщик объявил об окончании времени.
– В следующий раз… – через губу процедил Маленский, а вот Макс протянул руку с улыбкой, открытой и дружелюбной.
Я не поверил, заранее сконцентрировался на противостоянии и будто тычок в зубы получил – способности к управлению сверхэнергией вышибли, как вышибает сознание прямой в подбородок. Раз! И всё.
Нет, я мог бы списать поражение на усталость после поединка с Федей, но на деле просто оказался слабее. Максим в разы превосходил меня по мощности, с ним ловить было нечего.
Парень вновь улыбнулся, вроде бы как-то даже слегка виновато, и я тоже улыбнулся, только через силу. На деле меня будто из ушата окатило. Вот так тренируешься, развиваешься, отрабатываешь технику и повышаешь восприимчивость, а кто-то, кому больше повезло с инициацией, прихлопывает тебя, словно надоедливую муху; небрежно так, свёрнутой газетой.
Внутри всё закипело, и хоть легко подавил злость – проиграл и проиграл, дело житейское! – но вернуть душевное равновесие оказалось далеко не столь просто. Дело-то было вовсе не в проигрыше. Мише тоже проиграл, да и Феде запросто мог уступить. Из себя выводило полное отсутствие шансов хотя бы даже на ничью.
Я размеренно задышал и погрузился в лёгкий транс, но толком привести в порядок расшалившиеся нервы помешала команда строиться. Пришло время занятий рукопашным боем, и я нисколько не удивился, когда моим спарринг-партнёром оказался подсуетившийся Боря Остроух.
То ли заранее выяснил, что сегодня станем отрабатывать броски, то ли был на все сто в своих силах уверен – стоял, подбоченясь, лыбился. И ведь не сковырнуть его мне вот так запросто, очень уж он устойчивый, а вдобавок к толстому заду ещё и мускулатуру нарастил. Только зря тужиться буду да почтенную публику своими ужимками потешать, а прямым в голову его скопытить никак нельзя; это ж не мордобой, это тренировка. Николай Тарасович не оценит.
Наверное, так думал и сам Боря, поскольку полностью уступил инициативу, дав мне возможность ухватиться за ворот и лямку своего комбинезона. Ну а дальше всё было делом техники, разве что исключительно на свою физическую силу я полагаться не стал и придал противнику ускорение сверхэнергией. Не слишком сильно – просто чтобы с места сдёрнуть, но и так Боря полетел вверх тормашками и грузно рухнул на песок тренировочной площадки.
