– Им нужны живые тела, – сказал шам.
– Кому? – не понял Харон.
– Вон тем «электродам». И мосту, который с ними связан. Я сейчас говорил с ними.
И, перехватив обалдевший взгляд Харона, поправился:
– Ну, не совсем говорил. Просто понял, что им нужно. Это очень странный симбиоз, в природе которого я так и не разобрался. В общем, им нужно семь человеческих тел. Почему-то именно семь. Их им для чего-то не хватает. И когда они их получат, то откроют для нас проезд по мосту.
– Что, еще минус семеро? – мрачно спросил Харон. И, не дождавшись ответа, махнул ручищей. – Ладно, пусть подавятся.
– Не надо так, – покачал головой Фыф. – У этого места очень большая сила. Нереальная. И если ему что-то не понравится, как бы нам не подавиться собственными кишками.
Харон лишь бросил мрачный взгляд на напарника и метнул мысленный приказ назад, в кузов, будто камень в помойку бросил.
Сзади послышались удары подошв об асфальт – это из кузова вылезли семь «кукол». И пошли туда, куда их направил хозяин.
На мост.
Фыф мысленно поежился. Одно дело, когда ты убиваешь, чтобы не убили тебя. Или по необходимости, чтобы поесть.
А сейчас происходящее напоминало казнь… Семь поникших фигур покорно брели навстречу ужасной смерти. Фыф никогда не страдал избытком совести или милосердия, особенно когда это касалось достижения серьезных целей. А тут – пробрало.
Однако это «пробрало» ни на что не повлияло. Шам понимал: это необходимость. Часть пути к достижению цели. Неприятная часть, без которой, к сожалению, не обойтись. Что ж, жертвовать чужими жизнями всегда легче, чем своей. Поэтому Фыф просто сидел в кабине и с легкой грустью смотрел на происходящее. Редкий случай, когда чья-то гибель вызвала у него какие-то эмоции.
«Старею, становлюсь сентиментальным», – вздохнул он про себя. И слегка поморщился, так как «куклы» уже совсем близко подошли к аномалиям. В таких случаях сильные «электроды» долбят молниями толщиной в руку. В результате оглушенную жертву забрасывает прямо в середину аномалии, которая, потрескивая от удовольствия, начинает жрать, медленно сжигая тело несчастного мощными электрическими разрядами.
Но каскада молний не случилось.
«Куклы» просто зашли в поле аномалий – и словно растворились в нем, исчезли за частой сеткой разрядов…
А потом неожиданно по глазам резанула мощная вспышка. Фыф от неожиданности прикрыл глаза на мгновение. Когда же открыл их вновь – аномалий больше не было на Мосту Смерти.
Зато на нем было другое…
Мост заполняли светящиеся фигуры. Полупрозрачные призраки людей, которые сгрудились возле правых перил моста и смотрели вдаль. Мужчины, женщины, дети… Те, кто много лет назад пришел сюда, чтобы посмотреть на зарево пожара, бушующего над ЧАЭС. Те, кто не подозревал, что в это самое время мириады мельчайших частиц проносятся сквозь их тела, обрекая несчастных на медленную и мучительную гибель…
– Жуткое зрелище, – проговорил Харон.
Фыф с удивлением посмотрел на напарника. Даже его проняло! Кто бы мог подумать.
– Думаю, сейчас можно проехать по мосту, – сказал шам. – Пока они стоят у перил, путь свободен. Только не задень их, и давай побыстрее. Чует мое сердце, что это ненадолго.
Грузовик заурчал двигателем и тронулся с места. Харон вел машину аккуратно, чуть не впритирку к левым перилам моста. И сумел проехать буквально в нескольких сантиметрах от крайнего, очень высокого призрака, который смотрел поверх голов остальных. Фыфу было непросто подавить желание протянуть руку из окна и дотронуться до него. Но чуйка прям мегафоном ревела – «не делай этого!».
И шам удержался.
Убрал руку и посмотрел туда, где над Саркофагом разгоралось рассветное зарево. Слишком яркое, слишком кровавое…
Фыф сперва было решил, что это оптический эффект аномалии, через которую они сейчас проезжали, но быстро понял – нет, аномалия тут ни при чем…
– Гони! – шепотом прокричал он Харону. – Сейчас будет выброс!
Фыфу не пришлось повторять дважды – что такое выброс, напарник знал слишком хорошо. Они еще и половины моста не проехали, когда Харон вдавил газ до пола.
Движок КамАЗа взревел, словно раненый медведь, и машина рванула вперед… на что аномалия отреагировала немедленно.
Все фигуры разом повернулись в сторону грузовика – и Фыф успел увидеть, что глаз ни у кого из них не было. Полупрозрачные тела, полупрозрачные головы, а вместо глаз – бездонные черные дыры, словно сама Пустота глядела сейчас сквозь глазницы.
Шам ощутил силу, исходящую от этих взглядов. Потустороннюю. Нереальную… И само собой пришло понимание: сейчас произойдет ментальный удар ужасающей мощи, который моментально поглотит и его, и Харона, и всех «кукол» в грузовике. Страшной аномалии были нужны живые тела для того, чтобы снова и снова черпать силу из прошлого.
Из той аварии, произошедшей много лет назад.
Напрямую из реактора.
Через время…
Осознать это, даже представить было сложно. Понять – нереально. Но, с другой стороны, можно ли вообще понять Зону, которая, словно лоскутное одеяло, состоит из необъяснимых явлений и аномалий, наслаивающихся друг на друга?
Да и не до анализа происходящего было Фыфу. Когда смерть – а может, жизнь еще более кошмарная, чем смерть, – настигнет тебя через мгновение, до размышлений ли?
И тогда Фыф ударил.
Без подготовки, без раздумий, правильно ли он поступает. Из глубины себя, как из сосуда выплеснул все, что было в нем.
Всю силу, какая была.
Полностью…
Грузовик тряхнуло так, словно под ним взорвалась противотанковая мина. Обе двери кабины смяло и сорвало с петель, лобовое стекло взорвалось, распавшись на мельчайшие фрагменты, вылетев вперед на несколько метров фонтаном сверкающей пыли.
А на мосту невероятно сложная аномалия, приняв в себя удар невиданной силы, вздрогнула. Фигуры вокруг задрожали, потеряли четкие очертания, став похожими на поблекшую, сильно растрескавшуюся от времени картину, через мгновение слились в единую неоднородную массу – и вдруг распались на несколько «электродов», дрожащих и растерянно потрескивающих тонкими, хилыми разрядами.
Старый мост угрожающе заскрипел. Двойная аномалия-симбионит впервые потерпела поражение, не получив желаемого, но поделать ничего не могла – грузовик с добычей уже был слишком далеко…
Фыф откинулся на сиденье. Его трясло как в лихорадке – и не только от слабости.
– Ты живой? – прогудел Харон.
– Д-да, – слабым голосом произнес Фыф. – И очень удивлен… этому факту…
– Я тоже это почувствовал, – покачал головой Харон. – Но даже трепыхаться не стал – все равно что от цунами убегать. А ты силен! Получается, теперь у меня перед тобой Долг Жизни…
