Дверь открылась почти бесшумно. Молниеносным движением я вложила портрет обратно между страниц и сделала вид, будто страшно заинтересована содержанием книги, хотя вообще не понимала, что именно она содержит.
– Читаешь «Воины света»? – войдя, с фальшивым уважением присвистнул Ноэль.
– Так это они? – Я состроила удивленную дурочку, захлопнула книгу и даже проверила истрепанную обложку. – Действительно «Воины света», откуда Ноэль Коэн своровал все свои умные высказывания!
– Язва, – беззлобно хмыкнул он, перейдя на родной язык. То ли не знал такого слова на шай-эрском, то ли надеялся, что я не знаю такого слова на северном диалекте.
– Мне сегодня об этом уже говорили.
Я следила за ним из-под ресниц, пряча любопытный взгляд. Волосы он завязал на макушке небрежным бубликом. Тонкая исподняя рубашка прилипла к влажному торсу, и ткань начала просвечивать. У Ноэля был поджарый живот и столбик символов на первородном языке, выбитых на левом боку поперек ребер.
– А ты рисуешь? – небрежно спросила я, крутя книгу в руках.
– Нет, – бросил он. – Никогда не умел.
– С ума сойти! – фальшиво восхитилась я, отгоняя подальше мысль о портрете. – Ноэль Коэн чего-то не умеет. Я буквально чувствую, как во мне засыпает комплекс неполноценности.
– Чарли…
– Да? – распевно произнесла я.
Он пересек расстояние между нами, без колебаний обнял мое лицо прохладными ладонями и быстро поцеловал в губы.
– Ты прелесть, – прошептал он.
– А теперь чувствую, что во мне просыпается былая уверенность, – пошутила я.
Некоторое время мы смотрели в глаза. Ноэль был аккуратно выбрит и пах знакомым строгим благовонием. Бровь поджила, но оставалась разбитой. Осторожно, кончиком пальца, я прикоснулась к ранке. Северянин вдруг вздрогнул, словно моя рука билась магическими разрядами.
– Почему ты не сходил к знахарю?
– Незачем… Нам стоит поторопиться.
Было очевидно, что торопиться нам совершенно некуда. Мы никуда не опаздывали. За окном прилично мело, вряд ли народ разобрал всех извозчиков, служивших при академии, и бросился в город скупать на новогодней ярмарке расписные игрушки для праздничного дерева.
С видимым усилием Ноэль отстранился, вернулся к шкафу и пару секунд просто стоял, разглядывая полки, словно пытался собраться с мыслями. Потом наконец протянул руку за одеждой.
– Слышала, недавно вы поссорились с Александром во время поединка, – как будто между делом вымолвила я.
– Да… – надев через голову светлый свитер, растерянно отозвался он. – Пару недель назад был конфликт.
– Что случилось?
– Я решил, что он использовал запрещенный прием во время турнирного спарринга.
– А Алекс использовал?
– Магистры посчитали, что нарушений не было, – уклончиво ответил он, надевая пальто.
– И кто выиграл?
– Никто. Поединок остановили, а я ушел с соревнований, – скупо рассказал он и кивнул: – Хочешь взять книгу с собой?
– Какую? – Я с удивлением обнаружила, что по-прежнему верчу в руках томик. – Нет! Иначе тебе будет нечего читать на ночь.
– Я не поклонник.
– А так-то и не скажешь… – подколола я, намекая на потрепанность книги. И убрала «Воинов света» вместе со спрятанным между страницами рисунком обратно на полку.
Ноэль открыл дверь, чтобы пропустить меня вперед, и тут случилась заминка: за порогом обнаружилась Рэдмин. От неожиданной встречи мы обе на секунду остолбенели.
– И здесь Шарлотта! – с нервной улыбкой выпалила северянка на диалекте.
– Доброе утро, Мина, – сдержанно вымолвил Ноэль, намекая, что она забыла поздороваться.
В общем-то, я тоже проигнорировала приветствие. Никогда не была адептом хороших манер и здороваться с человеком, едва не огревшим меня заклятием посреди людного холла, считала ниже своего достоинства.
– Ты чего-то хотела? – Он закрыл дверь на ключ и спокойным, естественным жестом взял меня за руку.
Если бы сейчас со мной попытались вести диалог, то услышали бы исключительно глубокомысленное мычание, безусловно, свидетельствующее о моем высоком интеллекте. Все-таки изображать стервозную королеву очень удобно! Можно просто молчать и строить презрительный вид.
– Ну… – Рэдмин замялась. Видимо, она тоже предпочитала держаться с Ноэлем за руку, а не вести неприятные беседы. – Мне нужно к швее в мастерскую. Если вы едете в город, то давайте вместе.
– Нет, – без долгих объяснений отказался Ноэль. – Попроси Эйнара.
Повисла смущенная пауза. Настолько резко меня не отшивал даже Алекс, а уж он умел быть редкостной скотиной.
– Пожалуй, так и сделаю. – Рэдмин подвинулась, уступая нам дорогу, и вдруг добавила на шай-эрском языке, словно бы до этого момента я вообще ничегошеньки не понимала из их разговора: – Твой жених, Шарлотта, сегодня тоже тренируется.
– Знаю, – сдержанно отозвалась я.
Вечером реальность, о которой пафосно говорил почти бывший жених, все-таки меня нагнала и ударила по голове. Мама прислала приглашение на новогодний прием Ирэны Чейс, перевязанное серебристой ленточкой. К карточке на бархатистой бумаге она приложила записку, в которой с присущей ей категоричностью написала, что нежеланием появиться на приеме я поставила родителей в неловкое положение и люди поймут нашу семью неправильно, если меня не будет на большом празднике в доме будущих родственников.
– Люди нас как раз очень правильно поймут, – вздохнула я и задала родительнице резонный вопрос: – «Почему нельзя сказать, что я отправилась на праздники в Эл-Бланс?»
В ожидании ответа – а в том, что он обязательно придет, сомнений не возникало – повертела записку в руках. Когда я писала в раздражении, как сейчас, то строчки прыгали, а литеры получались пузатые и несуразные, но мама не позволяла себе подобного каллиграфического греха. Послания от нее всегда были написаны слово к слову, как по линейке, идеально-красивым почерком.
Я не ошиблась: вскоре шкатулка засветилась. В грозовом настроении мама никогда не ограничивалась одним выговором, обязательно плевала напоследок парой гадостей или каким-нибудь резким указанием.
«Платье от швеи отправлено в поместье Чейсов. С Новым годом, дорогая дочь».
– И вам счастливого Нового года, мама, – пробормотала я, сминая записку.
На следующий день я собрала в саквояж кое-какие вещи, чтобы взять их с собой в поместье, потом прихватила приготовленный Вербене подарок и отправилась поздравлять заклятую подружку, вечером планирующую уехать в столицу к родителям. На стук она не открыла, а приоткрыла дверь и высунула нос в щелку.
– С Новым годом! – Я продемонстрировала завернутую в книжной лавке в плотную бумагу и перевязанную красной ленточкой книгу.
