Спорное утверждение. Химера у Ирэны тоже превращалась во вполне породистую болонку, а приглядишься – простой бес.
– Спасибо, – слабо улыбнулась я и оценила себя в зеркале.
Из отражения на меня смотрела Лилия Тэйр в юности, разве что одетая в модное платье. Даже показалось, будто в воздухе повеяло любимым маминым благовонием.
– Возьмите. – Горничная протянула длинные кружевные перчатки.
В зеркале я нашла взглядом изящный цветочный орнамент на внутренней стороне предплечья. В живом металле нательного украшения отражался свет.
– Не нужно перчаток. Маникюр никто не увидит.
Горничная смотрела растерянно и немножко осуждающе. Чуть не пообещала, что тщательно помою руки перед ужином.
– Что ж, пора явить себя миру, – иронично объявила я и плавной походкой, невольно шагая от бедра, чтобы удержать равновесие и не слишком колыхать задом, направилась на выход. Вернее, ко входу в семейный ад Чейсов.
– А колье! Колье-то забыли! – всполошилась добрая женщина. – Оно под наряд идеально подойдет!
– У меня уже есть украшение, – обернулась я и продемонстрировала руку с цветком.
Идти на высоких каблуках оказалось удовольствием сильно ниже среднего. Потребовалось немало времени, чтобы вернуть контроль над ногами, руками и общей телесной подвижностью. Чуть не перекрестилась, когда удалось без потерь повернуть за угол. Думала, что войду лбом в стену и начну новый год, на который возлагала большие надежды, в глубоком обмороке.
Сразу за поворотом я столкнулась с Алексом, небрежной походкой направлявшимся к лестнице. Он был одет в элегантный черный смокинг и на ходу поправлял запонку. Взгляд, брошенный в мою сторону, не выражал никакого интереса, но голос звучал без раздражения:
– Красивое украшение. – Он указал на металлический орнамент на моей руке. – Я подарил на Новый год?
Удивительно, как понимание, что девушка больше не имеет матримониальных планов, влияет на модуляции голоса у мужчин.
– Нет, ты подарил колье.
– И ты его не надела, – усмехнулся Алекс. – Оно старомодное и принадлежало моей бабушке?
– Ты решил не размениваться на семейные бриллианты и купил мне совсем новенькие лунные кристаллы в королевском ювелирном доме.
– Так почему они не на тебе? Решила утереть нос моему отцу?
– Не подошли к платью, – без малейших мук совести соврала я.
– Разве лунные кристаллы не изменяются под цвет одежды? – сморщился Алекс.
– Меняются, – согласно хмыкнула я.
За светской беседой мы незаметно добрались до лестницы. Народ уже постепенно прибывал, и Чейсы-старшие тихо переговаривались с самыми первыми гостями. Лакеи помогали снимать вновь прибывшим верхнюю одежду, горничные услужливо подносили игристое вино. В общем, дом постепенно оживал. Ирэна была одета в золотое платье по фигуре, вспыхивающее от любого движения, как снег на солнце.
– Готова к спектаклю, моя дорогая невеста? – хмыкнул Алекс и неожиданно предложил мне локоть: – Держись, иначе свернешь шею.
– Поэтому ты никогда не помогал мне спускаться? – искренне заинтересовалась я. – Надеялся, что я не дотяну до последней ступеньки и не придется жениться?
– По-моему, ты обо мне предвзято судишь, – парировал Алекс.
– По поступкам.
Аккуратно подхватив длинную юбку одной рукой, второй я вцепилась в предложенный локоть.
– Думал, что откажешься, – хмыкнул мой почти бывший жених.
– Шея дороже гордости, – честно призналась я.
Будем падать только вместе! В одиночку я с этой лестницы в преисподнюю не покачусь!
– В академии говорят, что у тебя не язык, а змеиное жало, но я недоумевал, кого ты вообще способна ужалить. Теперь понимаю, о чем шептался народ, – самым любезным тоном, словно сыпал не гадостями, а комплиментами, поделился размышлениями Алекс.
– Представляешь, как мне приходилось сдерживаться? – не стала отпираться я.
– Зачем? – бросил он на меня взгляд искоса.
– Думала, если буду хорошей, то ты в меня влюбишься.
Спустившись, мы приблизились к Чейсам-старшим. Увидев, что мы держимся под локоток, как настоящая пара, готовая летом с такими же торжественными минами отправиться в храм к брачной чаше, Энтон удовлетворенно кивнул.
– Госпожа Чейс, вы потрясающе выглядите! – с восхищенной улыбкой обратилась я к Ирэне, только-только закончившей разговор с кем-то из гостей.
– Уж точно не лучше тебя, моя дорогая, – улыбнулась женщина в ответ.
Гости прибывали. Здоровались, отвешивали ничего не значащие, пустые комплименты, осматривались.
– Какое чудное украшение, – тихонечко, чтобы никто не услыхал, промурлыкала Ирэна и указала на узор, украсивший мою руку.
– Подарили на Новый год безделицу, – не ожидая подвоха, пояснила я.
– Вот как… – Она таинственно улыбнулась и пригубила из высокого бокала мутно-белый напиток, по всей видимости, какой-то коктейль. – Не знала, что теперь живые украшения Энариона считаются безделицами. Похоже, я безнадежно отстала от жизни.
Насмешливо отсалютовав мне бокалом, она немедленно вернулась к супругу, встречающему прибывающих гостей, а я ошарашенно пыталась переварить новость. Если Ирэна права, то «безделица» на моей руке стоила достаточно, чтобы никогда в жизни больше не принимать с ней горячую ванну… И немедленно вернуть дарителю, едва закончится новогоднее мучение.
– Что тебе сказала маменька? – нахмурился Алекс.
– Что стоило надеть колье и не кривить физиономию, – сухо отозвалась я.
– Изредка она дает дельные советы, – с ехидцей хмыкнул он и вдруг оцепенел.
Даже на расстоянии ощущалось, как напряглось его поджарое тело, упакованное в смокинг. Невольно я проследила за взглядом жениха, устремленным в сторону входной двери. Слуги суетливо помогали раздеться ректору Ос-Арэта с супругой. Вместе с ними в дом зашла компания студентов, видимо, приглашенных на традиционный академический ужин в канун Нового года.
Не представляю, чем Чейс-старший подкупил главу учебного заведения, разве что красочным фейерверком в полночь, но увидеть Ноэля в поместье было одновременно странно, волнительно и очень похоже на сон.
Он передал пальто прислуге и, как всегда, безошибочно глазами отыскал меня. Мы обменялись долгим проникновенным взором, а потом сдержанно друг другу кивнули, как хорошие знакомые, но не настолько близкие, чтобы обниматься при встрече.
Ноэль с бесстрастным видом повернулся к друзьям. Я перевела взгляд на новую пассию Алекса, появившуюся в особняке вместе с другими гостями. Она осматривалась в роскошном холле с робостью человека, впервые попавшего в серпентарий к аристократам. Застенчиво улыбнулась горничной, должно быть, предложившей унести верхнюю одежду в гардеробную комнату для гостей.
