– Не слышу: ты там разговариваешь во сне, что ли? Проснись и дай мне порошки от головы.
– Я ему сейчас топор от головы дам, – выдавил Ноэль.
На мой взгляд, чугунная кочерга тоже была страсть как хороша, но у нас не имелось под рукой ни того ни другого. Оставалось надоеде съездить стулом по башке.
– Вчера перебрал, на тренировку не могу идти, – жаловался под дверью Эйнар, словно под утро ему было не с кем поговорить, разве что с другом и с закрытой дверью в его комнату. – Чи и так на меня зуб точит…
– Кто такой Чи? – неожиданно заинтересовалась я. Слово переводилось с первородного как «прилипала» и, в общем-то, даже для прозвища звучало обидно.
– Куратор, – отозвался Ноэль. – Не повезло мужику с фамилией.
– Так это не прозвище?! – охнула я, но немедленно прикрыла рот ладонью.
– Не пойму, тебя там нет, что ли? – позвал нежданный гость. – Уже в зал ушел?
Неожиданно в темноте засветилась ручка. Эйнар, похоже, собрался пожаловать в комнату к «спящему» другу без разрешения и взламывал запертый замок с помощью магии. Торчащий с внутренней стороны ключ со звоном выпал из замочной скважины.
– Так ты дома! – донеслось радостное из коридора.
Ей-богу, этот северянин с Зои были ментальными братом и сестрой! Наверное, поэтому они не питали друг к другу ровным счетом никаких романтических чувств, а просто подружились.
Ноэль выругался на диалекте и тут же прошептал:
– Извини.
Видимо, словцо оказалось бранным, и при девушках его произносить не следовало. И пусть я не знала перевода, учитывая обстоятельства, была полностью с северянином согласна, даже поддакнула бы на шай-эрском, если бы не боялась, что нас раскроют.
Он ловко скатился с кровати, швырнул мне отброшенную рубашку и одним быстрым движением влез в пижамные штаны. Путаясь в рукавах, я пыталась натянуть на себя одежду. В итоге надела наизнанку и задом наперед, а потом в панике посмотрела на дверцы шкафа, прикидывая, сумею ли в него поместиться.
– Даже не думай! – Ноэль поднял с пола одеяло и бросил на кровать. – Просто накройся. Сейчас я от него избавлюсь.
Я с головой натянула на себя одеяло и притаилась, прислушиваясь к тому, как Ноэль пытается избавиться от лучшего друга. В смысле, не прикончить его, а просто отправить в сторону горизонта или в атлетический зал на тренировку, смотря куда тот пойдет охотнее.
Едва я оказалась в темном, теплом коконе, сознание начало уплывать. В голове заговорили громкие незнакомые голоса, перед глазами замелькали неясные образы, как всегда бывает перед самым глубоким сном. Прежде чем окончательно выпасть из реальности, я неожиданно четко услышала восклицание Эйнара, сказанное так громко, словно он все-таки взял комнату штурмом:
– Все! Дошло! Ты не один…
Второй раз я проснулась, когда утро давно рассвело. Сквозь затянутое морозным узором окно пробивалось солнце. В косых полупрозрачных лучах, рисующих на теплом полу квадраты света, плавала пыль. Комната утопала в тишине. Разбросанные вещи исчезли, на дверце шкафа на плечиках висело мое клетчатое платье, а на полу аккуратно стояли ботинки. Мой парень куда-то запропастился, оставив на столе записку, а под ней – запасной ключ от комнаты.
Я потянулась за бумажкой, неожиданно ощутив ломоту не только в мускулах, но и в тех местах, о существовании которых раньше не особо задумывалась. Ноэль писал, что утром отправил в пансион посыльного за какой-нибудь одеждой, ее доставили, а он совсем скоро вернется с завтраком.
В холщовой сумке, подвешенной на спинку стула, нашлись исподнее из разных комплектов, два чулка на левую ногу и подозрительная косметическая притирка, верно, случайным образом, как и все остальное, выбранная Зои из ряда флакончиков в моей ванной комнате. Некоторое время я с недоумением изучала початую бутылочку, посмотрела на свет, поболтала темную маслянистую жидкость и… узнала подарочек Вербены на Новый год, подложенный предусмотрительной подружкой. Видимо, зверомаг охотно просветила ее о назначении снадобья.
– Господи, не дай мне издохнуть от стыда! – прочла любимую молитву Богу.
Но Всевышнему несколько надоело, что к нему обращались исключительно в позорные моменты, и он решительно огорошил меня громким стуком в дверь. Учитывая, что я по-прежнему стояла в широкой мужской сорочке, с голыми ногами и с прической, не оставляющей простора для фантазии, как прошла предыдущая ночь, предстать перед новым гостем было несколько конфузно.
– Тэйр, тебе лучше открыть! – прозвучал настолько серьезный голос Рэдмин, что у меня не возникло мысли притвориться, будто комната пуста.
Я отперла дверь оставленным Ноэлем ключом и выглянула в щелку, стараясь скрыть непотребный вид. Вернее, вполне себе потребный для утра, но не для утра в мужском общежитии.
– Останови это! – Северянка смотрела с ненавистью.
– Прости? – Я почему-то покосилась на свои голые ноги, торчащие из-под рубахи.
– Понятия не имею, кто из них начал ссору первым, но они столкнулись в холле и налетели друг на друга, как взбесившиеся! – выпалила она на одном дыхании, и лично у меня не возникло сомнений, о ком именно шла речь.
– Их вызвали к декану?
– Нет, но они назначили поединок. Ты должна убедить их разойтись с миром, иначе кто-нибудь обязательно пострадает. Не знаю, что сказать о твоем женихе, но Ноэлю просто нельзя попадать в неприятности с боевой магией!
Браво, Чарли! Ты едва не проспала драку между бывшим женихом и любимым парнем, который – демоны его дери! – просто вышел за завтраком. Вот так отпускай мужчин за едой! Сидишь и ждешь булочку с заварным кремом, а он втихую участвует в дуэли.
Вызов на поединок являлся, пожалуй, единственным способом устроить магическую стычку в периметре замка и не вылететь из Ос-Арэта. Если, конечно, в итоге все участники оставались живыми. Изредка я слышала, что кто-нибудь из высших магов встречался на арене, но всегда считала эту традицию атавизмом, моветоном и неумением договариваться без применения боевых заклятий. Впервые я осознала, что в некоторых ситуациях противники не то чтобы не умели договариваться, а просто не желали говорить друг с другом.
– Мне надо минуту, – чувствуя, что от страха закутываюсь в привычную рубаху из надменности, с ледяной интонацией произнесла я и закрыла дверь.
За минуту не уложилась, успела за пять. Умылась, быстро оделась, кое-как заплела спутанные волосы в простую косу, натянула ботинки и с решительным видом вышла из комнаты. Стараясь срезать путь, в восточное крыло мы направились через крытый ледяной переход между корпусами, перекинутый на немыслимой высоте. Но не успели…
В зале, где проходила дуэль, балкон ломился от зрителей, собравшихся поглазеть на представление вместо лекций. Народ гомонил, что-то выкрикивал, разноголосица сливалась в единый рев. Люди определенно болели за Алекса, кто-то выкрикивал его имя. Пусть он известный паршивец и высокомерная свинья, но паршивцем был местным, в отличие от чужака-северянина.
