И направился вниз.
* * *
Двор на задах дома у нас довольно длинный. Чтобы добраться от задней двери до леса, требовалось преодолеть с полсотни метров довольно разросшегося сада, и если б я направился этим путем, тот, кто прятался там, увидел бы меня и исчез среди деревьев, прежде чем я успел бы до него добраться. Но попасть в Сумраки можно было не только отсюда.
Выбравшись из дома через переднюю дверь, я запер ее, после чего быстро вышел через калитку на улицу. Неподалеку в сторону леса от нее убегала заросшая тропка. Я двинулся по ней. Приглушенный с обеих сторон живыми изгородями, мир здесь был так тих, что я слышал лишь негромкое гудение пчел в зарослях ежевики вокруг, но даже этот звук сошел на нет, когда я добрался до конца тропки и осторожно ступил под своды деревьев.
Чувство тревоги усилилось. Я не был в этом лесу двадцать пять лет, но очень хорошо его помнил. Достаточно углубиться в него всего на несколько метров, чтобы цивилизация исчезла у тебя за спиной и воцарилась полнейшая нервирующая тишина. Чтобы почувствовать себя угодившим в ловушку и напрочь потерявшим ориентировку даже на тех отрезках тропки, где растительность полностью вытоптана.
Чтобы показалось, будто за тобой наблюдают.
Но я больше не был подростком.
Немного углубившись в лес, я стал забирать влево и, лавируя между деревьями, наискосок продвигаться обратно к задней стороне нашего дома. Если соблюдать осторожность, то можно будет незаметно подкрасться к тому, кого я видел у забора.
Где-то через минуту я решил, что почти на месте. Было одуряющее жарко, и я остановился, чтобы смахнуть пот с лица, прежде чем пригнуться и замедлить шаг. Далекие тылы соседних домов уже начали понемногу проглядывать между ветвями деревьев.
Какая-то палка хрустнула у меня под ногой.
На миг я застыл. Никакой реакции.
Двинувшись дальше, уже через несколько секунд я оказался у задней стороны забора – деревья поредели, и неухоженная масса сада на задах дома моей матери вдруг проглянула впереди. Никого тут не было. Но, опустив взгляд, я заметил, что густая растительность у меня под ногами явно примята, а в воздухе висит какой-то неприятный запашок.
Тошнотворный отголосок грязи и пота.
И тут вдруг – зуд в затылке. Я медленно обернулся на лес у себя за спиной. Здесь вообще всегда ощущалось нечто странное – словно некая энергия с еле слышным гудением исходила прямо из земли, как если бы ты слишком близко подошел к башне высоковольтной линии, – но в данный момент это чувство оказалось куда сильнее.
Кто-то там был.
Кто-то прятался среди деревьев.
– Эй! – крикнул я. – Кто там?
Ответа не последовало. Но в тишине ощущалась напряженность, словно кто-то затаил дыхание.
– Чарли?
Я и сам не понимал, почему выкрикнул это имя, но это принесло результат. После пары секунд тишины я услышал, как впереди, где-то слева от меня, зашуршала и хлопнула резко распрямившаяся ветка. Мое сердце гулко заухало в груди. Лес в том направлении был так густ, что просматривался от силы на несколько метров в глубину, но этот шумок донесся не откуда-то издалека. Тот, кто там прятался, был по-прежнему близко.
Сделав над собой усилие, я медленно двинулся на звук, стараясь держаться поближе к шершавым стволам деревьев, осторожно высвобождая ноги из путаницы высокой травы и отводя от лица тонкие пучки ветвей, оказывающиеся у меня на пути.
А потом, выбравшись к чему-то вроде открытой полянки, застыл как вкопанный.
На противоположной ее стороне маячил человеческий силуэт.
Неизвестный, опустив голову, стоял всего метрах в десяти от меня, спиной ко мне, и тело его было совершенно неподвижно.
– Эй? – позвал я.
Он не отозвался. Приглядевшись получше, я увидел, что на нем что-то вроде старой армейской куртки, потертой и разлохматившейся на плечах – так, что ткань торчала из них пучками, похожими на перья. А прислушавшись, я уловил его хриплое дыхание.
«Нет», – подумал я.
«Нет, нет, нет!»
И хотя что-то во мне хотело шагнуть ближе, тело не слушалось. Я словно врос корнями в землю, как деревья по бокам от меня. Потянувшись рукой к лицу, зажал нос.
Нет, это мне не снилось.
И тут, так и не оборачиваясь и не отвечая, этот человек вдруг двинулся прочь от меня. Я в ужасе смотрел ему вслед, но он практически мгновенно скрылся из виду – ветки хлопали и шуршали, пока он углублялся все дальше в лес и исчезал в нем.
И вновь воцарилась полная тишина.
Я по-прежнему стоял не двигаясь, сердце молотило как бешеное.
И точно так же, как только что буквально ниоткуда возникло имя Чарли, в голове помимо воли мелькнула совершенно сумасшедшая мысль: будто что-то выволокло себя из глубин леса под названием Сумраки, чтобы взглянуть на меня, и теперь возвращалось в свое логово среди деревьев.
16
«Господи», – подумала Аманда, приехав в Гриттен.
Мир вокруг нее словно совершенно изменился за какие-то двадцать минут. Совсем недавно она катила по безмятежным сельским дорожкам в окружении залитых солнцем идиллических полей, размышляя: «Вообще-то неплохое местечко». Теперь же со всех сторон ее окружали заброшенные промзоны, запущенные дома и убогие магазины, и вот что Аманда теперь думала: «Охереть что за дыра».
Может, эта первая оценка была чересчур уж суровой. Опыт подсказывал ей, что любое место – это просто место. Гораздо важнее люди, которые в нем живут, и престижный почтовый индекс ничего не гарантирует – абсолютно везде можно найти как хорошее, так и плохое. И все же в Гриттене было что-то особенно пришибленное. Несмотря на солнечный день, даже сам воздух здесь казался каким-то тусклым и серым, словно старая мокрая тряпка, которую не отжали до конца. Глядя на зачуханные районы за окнами машины, было трудно стряхнуть ощущение, что это место каким-то образом проклято – будто в самой земле здесь, в самих исторических корнях его есть что-то ядовитое, из-за чего земля остается бесплодной, а люди – мертвыми внутри себя.
Ее телефон был укреплен в держателе на приборной панели, навигатор на нем показывал маршрут. До цели оставалось полмили.
Приближаясь к крутому повороту, Аманда слегка сбросила скорость, после чего миновала шеренгу свежеотстроенных и еще не заселенных домиков. «Прекрасная иллюстрация торжества надежды над опытом», – подумала она. Было трудно представить, чтобы кто-то переехал на жительство в Гриттен, имея другие варианты.
Хотя, конечно, у некоторых людей просто не было выбора.
Через пару минут Аманда остановила машину у дальней границы землевладения, зарегистрированного на Билли Робертса. Дом был маленький и стоял на отшибе между двумя пустыми участками, заросшими пожухлой травой. Кирпичи под облупленными подоконниками раскрошились, а краска на входной двери почти полностью облезла, будто по ней скребли когтями. Слева к дому был некогда пристроен гараж, останки которого теперь завалились набок в окружении разбросанных по траве проржавевших железных листов, а из стены наверху, словно обрывки сухожилий, торчали кривые ржавые прутья арматуры, отчего дом напоминал человека с оторванной рукой.
