– Ну да, конечно.
– С ней недавно произошел несчастный случай – она упала с лестницы. Только вот я далеко не уверен, что так все и было.
– О?
– По-моему, в доме мог находиться кто-то еще.
Холдер наконец оторвался от компьютера и посмотрел на меня. По пути сюда я вполне представлял себе, что подобное предположение может показаться просто смехотворным, будучи высказанным вслух, и, возможно, так оно и вышло, но лично мне сейчас было не до смеха. Холдер откинулся на стуле и задумчиво уставился на меня.
– Так-так…
Я рассказал ему, как все произошло. Вначале он только кивал моим словам, но потом вновь наклонился вперед, отыскал на столе ручку и бумагу и начал что-то записывать. Похоже, что человек, которого я видел в лесу, вызвал у него некоторый скепсис.
Но тут я выложил на стол куклу с красными тесемками вместо пальцев.
Холдер поднял взгляд от своих записей и застыл.
– Господи, да это еще что? – вопросил он.
– Кукла, – объяснил я. – Кто-то просунул ее в щель для писем. Ее давным-давно сделал Чарли Крабтри. Он был…
– Я знаю, кем был Чарли Крабтри.
Холдер опасливо взял куклу и внимательно изучил ее. Он был слишком молод, чтобы помнить тот случай, но, возможно, я недооценил память, свойственную подобным местечкам, – то, как подобные истории в них пересказываются годами. А тем более память Гриттена, который упорно цепляется не только за своих обитателей, но и за свои старые события, пусть даже никто и не склонен открыто говорить о них.
– Экая пакость, – наконец произнес Холдер.
– Да. Вы правы.
Он положил куклу обратно, а потом убрал руки под стол. Интересно, подумал я, уж не вытирает ли он сейчас пальцы о штаны, даже сам того не сознавая, – в попытках стереть невидимую грязь, которую оставила на них эта кукла.
– Так, говорите, кто-то подбросил ее вам в дом через щель для писем?
– В дом моей матери, – уточнил я. – Но да.
Холдер все не сводил взгляд с куклы. Как будто вдруг увидел в реальной жизни то, о чем до сих пор лишь читал в учебниках истории. Мне было видно, что сказанное мной его встревожило, но он и понятия не имеет, что со всем этим делать.
Но по крайней мере он слушал меня.
– Итак, вы знаете, кем был Чарли Крабтри, – произнес я.
– Конечно. Все в этих краях знают.
– Так что вы наверняка в курсе и что тогда произошло. Понимаете, что это за штуковина.
– Да. И я знаю, кто вы. Буду с вами честен, мистер Адамс: это была единственная причина, по которой я воспринял отметины на двери вашего дома – дома вашей матери, в смысле, – настолько серьезно. И…
Холдер вдруг с неловким видом отвернулся.
– И?.. – подтолкнул я.
– И я также понимаю, что вернуться сюда вам было непросто, особенно после столь долгого перерыва.
Я выжидал.
– Что я хочу сказать, – продолжал он, – это что пережитое порой творит с людьми странные вещи. Пожалуйста, только не сочтите за грубость, но я вот сейчас размышляю, не накрутили ли вы все это в какой-то степени у себя в голове. Так, что это показалось чем-то бо́льшим, чем на самом деле. Не преувеличиваете ли вы масштаб проблемы.
И опять я ничего не сказал.
Я уже был готов чувствовать себя по-дурацки, приехав сюда, или услышать, что у полиции недостаточно оснований, чтобы что-то предпринять, но никак уж не ожидал, что меня обвинят во вранье – пусть даже и в завуалированной форме. На миг я смутился, но потом слова Дженни вновь вернулись ко мне.
«Обычно ты был более решительным».
– Я ничего не выдумал, – твердо сказал я.
– Вообще-то я такого не говорил.
– Нет, сказали.
Мой голос звучал холодно. Холдер был прав по крайней мере в одном: все эмоции последних нескольких дней так и бурлили во мне, и я рисковал брякнуть то, чего не следовало бы. Не хватало еще окончательно потерять контроль над собой – это мне уж точно ничем не помогло бы.
– А где детектив Аманда Бек? – спросил я.
– Кто?.. А, та оперативница из Фезербэнка? – Он покачал головой. – Я не знаю, где она сейчас. Думаю, что могла уже уехать.
– А как насчет Билли Робертса? Вы в курсе, что он мертв?
– Естественно, в курсе. – Холдер уже чуть ли не жалостливо посмотрел на меня. Махнул рукой на куклу. – Но эта штуковина не имеет к его убийству абсолютно никакого отношения. У нас уже есть задержанные, и…
– Кто? Кого конкретно вы задержали?
Холдеру понадобилась секунда, чтобы взять себя в руки.
– Вообще-то я не вправе в данный момент разглашать подобные сведения, мистер Адамс.
– Вы думаете, что я вру. – Я встал и подобрал куклу. – Или что я сошел с ума.
– Нет, я просто…
– Спасибо вам, черт побери, причем абсолютно неизвестно за что.
– Мистер Адамс…
Но я не был готов выслушивать то, что он там еще собирался сказать. И когда опять подошел к машине, был даже еще больше взбешен, ощущая в точности такую же беспомощность и тоску, как тогда подростком. Открыв багажник, я с такой силой зашвырнул туда куклу, что она чуть не выскочила обратно, а потом так громко захлопнул крышку, что на меня стали оборачиваться.
На что я не обратил ни малейшего внимания.
А потом встал на тротуаре, совершенно не представляя, что делать дальше. Отдел полиции располагался на одной из оживленных главных улиц, застроенной в основном магазинами, и десятки людей шатались по ней под жарким солнцем с пакетами в руках. Я поймал себя на том, что шарю взглядом по их лицам, пытаясь отыскать среди них знакомое – или кого-то, кто втихаря за мной наблюдает.
«Ты где-то тут?»
Кого я пытался сейчас отыскать взглядом – неужели и вправду Чарли?
В окружении залитой солнцем обыденной городской суеты такая мысль представлялась совершенно абсурдной. И все же я осознал, что занят именно этим. Что целенаправленно сканирую взглядом толпу вокруг себя в поисках того мальчишки, которого двадцать пять лет не видел, но чей облик до сих пор мог живо себе представить: крашеные черные волосы, зачесанные набок, пустые глаза… Теперь уже взрослого, но не так уж сильно изменившегося, чтобы не узнать его.
Мальчишки, существование которого в нынешнем мире так и оставалось для всех под вопросом.
Мир же этот продолжал крутиться вокруг меня, явно равнодушный к моему собственному существованию. Похоже, ни одна живая душа не уделяла мне даже малейшего внимания.
Постояв еще немного, я двинулся по тротуару, влившись в поток прохожих. Частично потому, что просто не знал, что еще делать, хотя где-то в самой глубине головы засела мысль, что если кто-то и вправду следит за мной, то так будет проще обнаружить слежку. Так что я продолжал все так же нога за ногу брести по городу, изо всех сил изображая праздного гуляку и при этом неустанно присматриваясь к людям вокруг себя.
