– Траура? Ах да… примите мои соболезнования, леди Эресаль. Дамы, господа…
Император смотрел на сидящих напротив людей и видел, что горе у них неподдельное. Серьезное, тяжелое. Особенно у Линды.
Девушка словно выцвела в один момент, даже волосы как пылью припорошило.
– Особые соболезнования, леди Далг. Если бы я мог что-то для вас сделать…
Линда опустила глаза:
– Государь, у меня все есть.
– Есть. Но я хочу даровать вам титул графини де Креси.
Рты раскрыли все присутствующие, император насладился моментом и принялся объяснять:
– Как оказалось, зараза проникла достаточно глубоко и высоко. И выкорчевывать нам ее предстоит не один год. В пещерах найдены документы, бумаги, списки, расписки, в том числе… много всего интересного, что позволяет сделать вывод о разветвленности сети «собакоголовых». Если уж они на императрицу замахнулись…
Все почтительно молчали.
Да, замахнулись. А ты все ушами прохлопал, бывает. Вот и кусай теперь локти, балбес!
– Де Креси – это только один из освободившихся титулов. Так что вы теперь Линда де Креси, и я вас поздравляю.
Линда встала и поклонилась.
Вот так… Она больше не ублюдок, она графиня. И змеиные языки прижмут все. И кто шипел, и кто молчал, но думал. Теперь она знатная и богатая дама. Она надеялась когда-нибудь, лет через двадцать, добиться такого результата.
Ей еще и двадцати нет…
А ей все равно ничего не нужно. Юры нет. Он ушел, прикрыв собой друзей. Рональда, Селию… Линда знала, ради нее юноша так же пожертвовал бы собой… или нет? Да. Он был замечательный…
По щеке медленно сползла слезинка.
– Не плачьте, ваше сиятельство. Все будет хорошо. – Император.
Линда вытерла слезинку и улыбнулась сквозь слезы:
– Да, государь. Я благодарю вас, государь.
– Останься ваш молодой человек в живых, я был бы рад вашему браку, – император говорил серьезно и сочувственно. – Такие люди нужны империи. Настоящие герои.
– Да, государь.
– Теперь к делу. Сеть «собакоголовых» в нашем государстве я вычищу, хотя пара лет на это точно уйдет. Но найденные документы да и несколько пленных – повезло, кое-кто уцелел – помогут нам в этом благородном деле. А вот с нашими соседями дело куда как хуже.
Все присутствующие навострили уши.
– Мы граничим с Оркристом. А за перевалом лежит султанат Лардон.
Грон кивнул. Они с ним даже торговали, но не часто.
В султанате было разрешено рабство, и орки там тоже рассматривались как товар. Даххары к этому относились однозначно. Сперва убьем, потом забудем.
– Нам предстоят серьезные переговоры. Впрочем, это дело будущего. Но если эту мерзость не выдрать с корнем, они опять проползут на нашу сторону.
Вот в этом никто не сомневался. Один одуванчик оставишь – недели не пройдет, все в желтых пятнах будет. А жрецы Садорена всяко хуже одуванчиков.
– Надеюсь, империя может рассчитывать на вашу помощь…
Встали и поклонились все. Высказался один Рональд:
– Наша жизнь и наша верность принадлежат империи, государь.
Коротко и по делу.
– Я буду об этом помнить, Аргайл.
Все поняли, что аудиенция закончилась, и принялись кланяться и благодарить.
Уже за пределами дворца Рональд приобнял Селию за талию и поинтересовался:
– Кто куда? Предлагаю отметить награды и повышения.
Девушки переглянулись.
Линду праздновать не тянуло – Юра…
– Пойду я, отправлю письмо отцу. Пусть порадуется. И если решит выйти в отставку, у меня теперь есть и поместье, и все…
– А я загляну к своим родственникам, – оскалилась Анна-Лиза. – Порадую их. Пусть готовятся к свадьбе.
Рональд переглянулся с Селией.
– Тогда и мы заглянем домой, к моим, – решил он. – Тоже… обрадуем.
На том и порешили. И разошлись в разные стороны.
Дом Аргайлов встретил Рональда шумом и суетой. Готовился праздник.
Кларенс Аргайл встретил Рональда чуть ли не в вестибюле:
– Сынок!!!
Рональд от объятий привычно уклонился:
– Отец, я должен сообщить неприятную весть.
Кларенс Аргайл побледнел:
– Что случилось?
– Эрвин мертв.
Герцог медленно выдохнул:
– Это точно?
– Полагаю, тело скоро доставят в столицу.
Несколько секунд герцог просто молчал.
– Матери не говори.
– Хорошо. Но…
– Пусть порадуется хоть недолго.
Селия понимающе кивнула. Действительно…
Сволочь, дрянь, гадина, а все же – сын! Был у них с девочками такой случай: гуляли по городу, увидели, как здоровущий мужик бьет ногой пожилую женщину.
Сработали они тогда как единое целое.
Подонок получил сразу двумя плетьми поперек хребта и замер, обездвиженный Линдой.
Девушки бы там его и прибили, да женщина вступилась.
Сыночек! Кровиночка родненькая… которая женилась и развизжалась, мол, без матери-то жить лучше… муж у нее помер, а молодой жене в доме старая хозяйка не нужна была. И особое паскудство было в том, что мать этот дом и строила, со своим супругом. Сы́ночка-то готовое получил.
Девушки с этим справились без особых проблем. Не угрожали, не предупреждали, просто проводили женщину с сыночком домой и предупредили, что будут заходить в гости. Постоянно. Регулярно.
И если… даже если им не пожалуются. Если соседи, друзья, если им просто что-то покажется…
Стража? Законность? Оно, конечно, да… а вы уверены, что сможете туда добраться? Мы ведь пока ничего не сделали. А когда сделаем, вам уже поздно будет. Вообще все – поздно.
Получилось доходчиво. И женщина доживала свой век в покое и довольстве.
Вот и тут. Сволочь, дрянь, но – сын. И радости у Дороти Аргайл не будет. Никакой…
– Рон! Селия, детка! – Леди Дороти спускалась по лестнице.
– Как самочувствие, матушка? – не удержался Рональд.
Леди невинно пожала плечами:
– Намного лучше. Полагаю, самое лучшее лекарство для меня – ваш первенец. Сели, детка, ты еще не беременна?
