- Кэп, а девчонка?
- Я побуду возле нее.
Я ощутила движение воздуха, а затем тихое жужжание закрывающейся двери.
Я лежу, прислушиваюсь. Ни звука, кроме писка приборов, ни движения воздуха. Но он точно тут. Странно, почему я не слышу его запаха? Может, для этого нужно вздохнуть правильно, легкими?
Но вот снова послышался хруст пальцев.
- Каприсуэль, девочка. Ты меня слышишь?
Конечно, слышу. Но вида не подам.
Опять навис надо мной. Осторожно, медленно делаю вдох. Ощущения очень странные. Будто что-то хмельное вдохнула. А вот и запах. Такой своеобразный, такой…его. Костяшки пальцев проходятся по моему подбородку, касаются открытой части шеи.
- Молчишь? Значит, поищем жабры.
Резко хватает за воротничок комбеза и дергает, разрывая его на две половины.
Пощечина, обжегшая его щеку, сорвалась автоматически.
Испуганно открыв глаза, я уставилась на его, расплывающуюся в сардонической ухмылке физиономию.
- Я так и знал…
Глава 19. А есть ли хвост?
- Значит, подслушивала…- он медленно взял мою руку в свою, именно ту, которой я его ударила, - все слышала?
Поднес мою ладошку к губам и провел по ней языком. Щекотно! Я попробовала выдернуть руку. Но безуспешно. Не сводя с меня гипнотизирующего взгляда, стал, медленно целуя прикасаться к ней губами – сначала пальцы, внутренняя сторона, запястье.
Завороженная его действиями и своими ощущениями, я совершенно забыла о расползающемся в стороны испорченном комбинезоне.
Оу, по всему видно, что он понимает, как именно действует на меня.
Лишь когда он взобрался на кушетку, на которой я все еще лежала и сел на меня верхом, практически обездвижив своим весом, я пришла в себя и попыталась прикрыться свободной рукой.
Я хотела заорать, чтобы он слез с меня, но с языка не сорвалось ни слова. Я лишь открывала и закрывала рот, словно выброшенная на берег рыба. Похоже и правда, мои легкие не работали. Перспективка остаться на всю оставшуюся жизнь немой была та еще.
Я извивалась под ним как уж на сковородке, но не смогла сдвинуть его ни на сантиметр. Его бедра прочно удерживали мои. Моя беспомощность явно его заводила, и это пугало меня еще больше. Да к тому же что-то неуловимо изменилось в его взгляде. Оторвав мою руку от груди, завел их за голову. Прикосновение холодной кожи ремня, которой он быстро закрепил мои руки над головой, заставило меня удвоить усилия.
Я чувствовала, как огонь побежал по моим жилам. Это была не похоть, нет. И не желание. Это был огонь, дающий мне странную, неведомую мне ранее силу.
Окрыленная ощущением силы, я взбрыкнула бедрами так, что занятый моими руками мутант чуть не свалился с меня. Я понимаю, что причиной тому послужил элемент неожиданности. Но все же я смогла его удивить. И, чего уж там, удивила и себя.
Невесомо, будто перышками, провел пальцами вниз по рукам. На мгновение остановился, взглянув на мое лицо. Он явно изумлен, но и доволен. Что-то такое неописуемое было в его лице. Мне казалось, что даже своим взглядом он ласкает меня. Из-за этого кожу стало покалывать. Сначала скулы и подбородок. Затем иголочки побежали ко лбу и вниз, на шею. Как странно, но кажется, он видит, как бегут эти самые иголочки – его пальцы следовали точно за ними легкими, осторожными прикосновениями. Касается шеи, выписывает восьмерку у ключиц, гладит грудь, обводит пальцем вокруг соска. Ребра, живот – ничто не осталось без его внимания.
Я уже просто горю. И даже не брыкаюсь, а просто выгибаюсь навстречу его рукам.
Вдруг нависнув надо мной, он оперся одной рукой у моей головы. Казалось, его вторая рука прожжет дыру в моем животе.
- Ты такая красивая, что даже не представляешь себе, какая…
Я ощущаю его дыхание на своем лице. И руку, осторожно заползающую в трусики. Пальцы нежно гладят и раздвигают складочки, сводя меня с ума и заставляя напрягать мышцы.
- Расслабься, детка, - шепчет мне в губы и накрывает их своими.
Как же нежен и осторожен он сегодня! Я еще помню его безудержные и яростные попытки овладеть мной. Но сегодня все по-другому. Мне даже кажется, что он испытывает какой-то трепет передо мной.
Я почувствовала вкус его поцелуя. Закрыв глаза, отдалась во власть удовольствия, которое дарили мне синхронные движения его языка и пальцев там, внизу…
В этот момент я совершенно забыла и о женихах, нетерпеливо ждущих меня где-то в другом месте. И о жутких подслушанных разговорах о моем здоровье. И уж тем более о терпящем бедствие родном космолете.
Я услышала тихий стук в дверь. Вздрогнула.
- Тссссс, не бойся... Дверь заперта… Никто не войдет…
После каждого слова он осыпал мое лицо, шею, плечи легкими поцелуями. Я открыла глаза и посмотрела ему в лицо. Нежная улыбка сглаживала его резкие, хищные черты лица. Влажные волосы прилипли ко лбу, а по виску сбегала капелька пота.
- В следующий раз мы пойдем с тобой до конца…
От этого обещания, и пугающего и возбуждающего, я тяжело задышала так, словно пробежала кросс на тренажерах.
Его брови взметнулись вверх.
- Задышала? Так и знал, что мои методы реанимации мутанток самые эффективные.
Я все смотрела и смотрела на него, постепенно возвращаясь "на землю". Я и правда вновь стала дышать. Но ощущения нехватки воздуха вовсе не было.
Мои руки все еще были связаны над головой. Он, наблюдая за моим "пробуждением", теребил бусинку соска. Оказывается, он уже давно не сидит на мне, а лежит рядом на боку, гладя и сжимая другой рукой мою ягодицу. Моя нога бесстыже закинута ему на бедро. На ней болтаются остатки разорванного комбинезона.
Словно на чужую, я смотрела на свою ногу.
Очень бледного голубого цвета, она была сплошь испещрена темными, почти фиолетовыми венами. Неужели это действие той инъекции?! Шок был таким сильным, что я даже не возмутилась, когда его пальцы оставили в покое грудь и опустились на лоно. Я перевела взгляд с икры на бедро, на бок. Подняла голову и покосилась на связанные руки. Все тело странного синюшного оттенка. Гиппоксия?!
Но нет. Вены, особенно густо покрывавшие мою ногу у щиколотки, сплетались в странный узор. И чем больше я на них смотрела, чем больше осознавала, что я вовсе не та, кем себя столько лет считала, тем эти узоры становились бледнее. К коже возвращался ее прежний цвет.
- Ты очень красивая, капризуля.
Весьма слабое утешение для девчонки, всю жизнь считавшей себя чистой. И всю жизнь относившейся с предубеждением к мутантам. Точно таким же, как и я сама.
Лиам развязал мне руки и помог встать на ноги. Что случилось с моими мозгами - я не знаю, но стыда из-за своей наготы я совершенно не чувствовала. Будто это тело, которое постепенно приобретало нормальный цвет, принадлежало вовсе не мне.
