Рептилия вынырнула с другой стороны их судна и начала скручиваться в кольца и выпрямляться, двигаясь хаотично и взбивая воду в пену. Но зверь все же не тронул моряков. В конце концов Гаффни вернулся домой ни с чем.
О чем он не знал, так это о том, насколько просто было подобраться близко к существу. И действительно, через два месяца двое мальчишек осуществили то, что не смог плотник: они стояли над трупом змеи.
Ну, вроде того. Видите ли, в конце 1700-х годов в Швеции жил естествоиспытатель Карл Линней. Он разработал научную систему классификации живых организмов, ту, которую мы используем и сегодня. В 1790-х годах линнеевские общества были основаны по всей Европе и Америке с целью открытия и классификации новых растений и животных.
Поэтому, когда в октябре 1817 года два мальчика наткнулись на мертвое тело морского змея на скалистом берегу возле гавани Глостера, их родители позвонили в Линнеевское общество Новой Англии для помощи в исследовании. Тварь, которую они нашли, была похожа на змею длиной три фута.
Она была намного меньше той, которую видели ранее, но членам Линнеевского общества было очевидно, что перед ними лежал детеныш. Взрослая особь вошла в гавань, чтобы отложить яйца, и это был один из детенышей, который не выжил. Ученые сообщества заявили о новом неисследованном представителе пресмыкающихся и назвали его Scoliophis atlanticus, что означает «атлантическая горбатая змея»… Ненадолго. Несколько дней спустя другой естествоиспытатель, Александр Лесюер, изучил труп и отметил, что это был всего лишь черный полоз. Сегодня, не имея никаких образцов для исследования, трудно сказать, кто был прав.
Постепенно подобные явления в Глостере стихали. На 1839 год выпало только двенадцать случаев наблюдения, а в 1875-м их число сократилось до девяти. Дело не в том, что город сам уменьшался, напротив, Глостер вырос с тех времен. Но случаи наблюдения сошли на нет.
В течение первых пяти десятилетий двадцатого века частота обнаружений змея снизилась почти до одного случая в год, что разительно отличалось от той золотой поры начала 1800-х годов. Разочаровались ли люди или нет – неясно, но никаких страха, тревоги или осторожных взглядов в сторону темных вод гавани больше не было.
Если морской змей Глостера был реальным неисследованным морским обитателем, то мы этого, скорее всего, никогда не узнаем. Что бы это ни было, оно, кажется, ускользнуло из пределов досягаемости, существуя ныне лишь на темных страницах истории.
И, возможно, в глубинах гавани Глостера.
Глубинные страхи
Океан глубок, темен и полон загадок. Он вроде космоса, рождающего страх, истории и суеверия. Столетиями моряки считаются самыми суеверными людьми в мире. Их мир полон плохих предзнаменований, добрых примет, мистических существ и необычных обрядов. Это, скорее, негативная сторона их рискованной профессии. В открытом море твоя жизнь висит на волоске поминутно и ежедневно. Неожиданный шторм, незаметный риф, пелена тумана – все что угодно способно застать судно врасплох и затащить в самые глубины холодных темных вод.
Поэтому неудивительно, что моряки боятся чего-то более таинственного и беспощадного, чем просто волны. Будь то щупальца кракена, зов сирены или кольца морского змея, мифология океана – дом родной для опасных водных обитателей.
Благо наука приподняла завесу над энным количеством этих сказок. Иногда, как в случае с русалками, нет оснований бояться. В других случаях щупальца лишь настолько длинные, насколько мы можем вообразить, но далеко не так опасны. Но существует так много того, что мы до сих пор не знаем об океане. Во многих отношениях это последняя неизведанная страна.
Под водной толщей побережья Глостера на дне океана есть шельф. Он похож на плато, которое окаймляет материковую часть, где вода мельче, глубиной метров шестьдесят или около того. Дальше от берега глубина морской воды возрастает до девятисот четырнадцати метров, что создает некий отдельный водный мир.
Этот шельф простирается до самого восточного берега Северной Америки. И как раз на нем в водах Форчун Бэй, в южной части Ньюфаундленда, в мае 1997 года произошло нечто странное.
Два рыбака из города Литтл-Бэй-Иста находились в своей лодке, когда увидели в воде что-то огромное. Сначала они предположили, что это куча пакетов с мусором, выброшенных с другого судна, поэтому направили лодку поближе, чтобы забрать их.
Добравшись туда, мужчины мгновенно сообразили, что это не пакеты. Рыбаки увидели выступавшие из воды горбы длинношеего существа. Цвет кожи был светлее, чем у змея из Глостера, какой-то грязно-серый, но в остальном описание пугающе совпадало: в длину примерно метров двенадцать, большие темные глаза и, по словам обоих мужчин, голова как у лошади.
В этот момент зверь поднял голову над водой и посмотрел на рыбаков. Некоторое время никто не шевелился, не подавал голоса – ни мужчины, ни существо. А потом неведомый монстр спокойно ушел под воду, исчезнув в волнах.
Наш морской страх, кажется, всегда плавает у поверхности. И если истории правдивы, он не один.
Заблудшая овца
ОКРУГ УЭБСТЕР, Западная Вирджиния, располагается в юго-восточном углу штата, прямо возле границы. Это красивая местность у национального парка «Шенандоа» и самая северная его часть, охватывающая три штата. Я проезжал ее на машине и говорю вам абсолютно точно: дух захватывает.
Но могу представить, что век или более тому назад это место было суровым, особенно зимой. Так всегда на окраине, верно? Одним из тех пограничных городков был и есть Бергу. Он располагается на реке Элк, одной из многочисленных рек, преодолевающих равнины между бесконечными небольшими горами.
На сегодня в Бергу насчитывается лишь девяносто четыре человека и, может быть, шесть дорог, но за счет них городок держится до сих пор. Поселение суровое, прошедшее через многое. Послушайте историю Дэниела Джанкинса.
Я не знаю, когда он со своей семьей переселился к горе у реки, но к 1890-м годам там образовалась небольшая община. Вероятно, он там женился. Возможно, и умер через несколько десятков лет. Гора была их миром, домом для них, и за ее пределами они вряд ли что знали.
Зима 1894/95 года выдалась суровой. Напомню, это было более столетия тому назад. Не было никаких снегоуборочных машин или снегоочистителей. Когда шел снег, жизнь как будто останавливалась. И продолжительные январские снегопады 1895 года заставили Дэниела Джанкинса побеспокоиться о пожилой соседке, миссис Уорник.
1 февраля Дэниел отправил свою десятилетнюю дочь Лэнди в снежную погоду проведать миссис Уорник. Две мили пешком. Я не собираюсь критиковать его решение как родителя или размышлять, почему он сам не пошел. Три километра – это далеко для ребенка десяти лет, тем более в снежную погоду. Но в те времена дети были не робкого десятка. Во всяком случае, он отправил девочку.
