Ослепленная непогодой и направленная на ложный курс неверным расчетом «Валенсия» напоролась на риф в пятидесяти футах от берега, у мыса Пачена в юго-западной части острова Ванкувер. Говорят, что звук металла, рвущегося о скалы, был похож на крик десятков людей. Все случилось внезапно, и команда немедленно включила задний ход, чтобы сойти со скал.
При осмотре повреждений было установлено, что в корпусе очень большая пробоина. Вода поступала быстро, и не было надежды отремонтировать корабль. У судна не было переборок и отсеков – их будут ставить потом для защиты от потопления как раз в таких обстоятельствах, – и капитан знал, что надежды нет. Поэтому он включил передний ход и направил корабль на скалы. Он пытался не разрушить «Валенсию» полностью, а вывести ее на мель, надеясь, что она затонет не так быстро.
Вот тогда-то и начался настоящий ад. Прежде чем капитан Джонсон смог организовать эвакуацию, шесть из семи спасательных шлюпок были спущены за борт. Три из них перевернулись по пути вниз, и люди из них выпали. Еще две перевернулись, едва коснувшись воды, а шестая просто пропала. В конце концов только одна лодка добралась до берега благополучно.
Спасательный трос
Фрэнк Лен был одним из немногих, выживших в том кораблекрушении. Позже он описал место происшествия во всех ужасающих деталях:
«Крики женщин и детей смешались в один жуткий хор с воем ветра, брызгами дождя и ревом бурунов у скал. Как только пассажиры выбегали на палубу, их смывало огромными волнами, высокими, как мачты корабля. Судно стало разваливаться почти сразу, и женщин и детей привязали к снастям выше уровня моря. Было невыносимо жалко видеть хрупких женщин, одетых лишь в ночные рубашки, стоящих босыми ногами на мерзлых тросах и пытающихся руками прикрыть детей от ледяного ветра и дождя».
Примерно в то же время последняя спасательная шлюпка под управлением боцмана Тимоти Мак-Карти добралась до берега. По его словам, последнее, что он видел, покинув судно, были «отважные лица, смотревшие на нас через поручни разбитого корабля, и – сквозь туман и брызги – отзвук величественного гимна, который пели женщины».
Положение было безнадежным. Оставшиеся члены экипажа попытались выстрелить спасательный линь в деревья на верху ближайшей скалы. Если бы кому-нибудь удалось добраться и закрепить этот линь, остальные пассажиры были бы спасены. Первый линь запутался и порвался, но второй благополучно долетел до верха скалы.
Нескольким мужчинам даже удалось добраться до берега. Их было девять, во главе со школьным учителем по имени Фрэнк Банкер. Но когда они добрались до верха скалы, то обнаружили тропинки, идущие влево и вправо. Банкер выбрал левую.
Если бы он выбрал правую, то они нашли бы этот второй линь за несколько минут и могли бы спасти оставшихся пассажиров. Вместо этого он вел людей вдоль телеграфной линии более двух часов, прежде чем сумел сообщить властям о происшествии, отчаянно взывая о помощи.
Помощь выслали, но, хотя три корабля на всех парах шли к месту крушения, скверная погода и бурное море не давали подойти ближе и что-нибудь сделать. Тем не менее вид кораблей неподалеку давал ложную надежду людям, остававшимся на тонущем судне, и поэтому, когда спасшиеся на берегу предложили свою помощь, они отказались.
Спасательных шлюпок больше не было. Не было спасательных линей. И не было достаточно отважных кораблей, чтобы подойти ближе. Женщины и дети, оставшиеся на судне, цеплялись за такелаж и поручни, борясь с холодными водами Тихого океана, но, когда огромная волна смыла израненный корабль со скал и утянула на глубину, все было кончено.
Говорили, что 137 из 165 человек на борту корабля погибли тем ранним холодным январским утром. Если бы тогда этот участок берега уже заслужил свое современное прозвище «Кладбище Тихого океана», этот эпизод закрепил бы его.
Крушение «Валенсии» совершенно точно стало результатом серии несчастных случаев, но власти все искали виновного. Уже после трагедии правительство Канады предприняло шаги по обеспечению спасательных мероприятий вдоль побережья, которые могли помочь в случае кораблекрушения. Возле мыса Пачена был сооружен маяк, а вдоль берега проложили тропу, ставшую известной как Тропа Западного побережья.
Но история «Валенсии» еще далека от завершения. Не забудьте, что бывало множество кораблекрушений, трагедий, растянувшихся на столетия, в одном водном пространстве. И, как в большинстве областей с повышенным количеством трагических смертей, о необычной активности сообщают те, кто их посещает.
Всего через пять месяцев после гибели «Валенсии» местный рыбак сообщил об удивительном открытии. Он описал, как, исследуя морские пещеры на юго-западном побережье острова Ванкувер, наткнулся на одну из спасательных шлюпок. Он утверждал, что в лодке было восемь человеческих скелетов. Говорили, что пещеру перекрывает большая скала, а глубина ее составляет не менее двухсот футов. Эксперты затруднились объяснить, как лодка смогла проникнуть из океана в это внутреннее пространство, но предположили, что необычайно высокий прилив мог поднять и опустить лодку. Отправили поисковую группу расследовать предполагаемую находку, но оказалось, что лодку невозможно обнаружить из-за глубины пещеры и скалы, закрывшей вход.
В 1910 году газета «Сиэтл Таймс» опубликовала статью с сообщениями о необычных явлениях в районе крушения. По словам многочисленных моряков, у берегов был замечен корабль, похожий на «Валенсию». Это таинственное судно могло бы быть каким-нибудь местным пароходом, если бы не маленькая деталь: корабль тонул среди скал, наполовину погруженный в воду.
Говорили, что на нем видели человеческие фигуры, которые цеплялись за оснастку, борясь с ветром и волнами.
Надежда умирает последней
Тысячи лет у людей была любовная связь с океаном. За этими темными и таинственными водами лежали любые возможности: новые земли, новые богатства, новые народы, с которыми можно познакомиться и торговать. Выход в море всегда был чем-то вроде начала приключений, и неважно, было ли целью пройти Северо-Западным проходом или просто прогуляться вдоль берега.
Но приключения на море связаны с величайшим риском. Понимание этого существует внутри нас и заставляет быть осторожными. Это выворачивает наши желудки. Это наполняет нас в равной степени страхом и надеждой. Потому что там, на волнах океана, все может идти по плану – или закончиться трагически. Может быть, поэтому океан часто используют как метафору мимолетной, временной жизни. Время, как волны, в конце концов изматывает нас. И так же наши жизни могут быть смыты в одно мгновение, и неважно, насколько мы сильны или возвышенны. Как и океан, время многое забирает у нас.
Воды у острова Ванкувер – превосходный пример этой жестокости и риска. Они бывают суровыми, даже жестокими для судов, идущих по ним. Кораблям угрожают холодные зимы и острые скалы. И, имея семьдесят с лишним кораблекрушений на счету, Кладбище Тихого океана сегодня полностью соответствует своей репутации.
