Онлайн книга «12-й Псалом сестры Литиции»
|
ВЫХОДЯТ ИЗ ВОД! Вод=Река=Темза=Бездна=Ад. На родине тоже не спокойно?! Как так-то?! Что за время то такое? Смутное? – Сестра Литиция! – как нельзя вовремя барабанят в дверь. – Ну, что опять!? – Вас просит подойти мать–настоятельница. Да куда угодно! Лишь бы от этих мыслей. *** Старушка Аврора начищает крест. Огромный и походу золотой. Потерев в одном месте, тут же проверяет работу на свет. Заметив меня, она не прерывает своего увлекательного занятия, но интересуется: – Сестра Литиция, вы зачем всех подряд к нам тащите? – Всего-то бедную женщину привел. Что за наплевательское отношение к кадрам?! Стараешься, пропагандируешь их орден на лево и направо, а в ответ одни претензии. – Она постоянно пьет. – У каждого свои недостатки. Скажите спасибо, что не мужик. – Сестра, Литиция! Я позвала вас серьезно поговорить. – А сигарой угостите? – Обнаглели совсем? – Аврора, наконец, откладывает крест. – Верхний ящик стола, – подсказываю, нисколько не смущаясь. – Откуда?! – кроме Жозефины, о том, что старушка Аврора смолит как паровоз, никто не знает. Со мной толстушка поделилась секретом за ночным жором. Строго между девочками. Директриса закатывает глаза, крестит меня и достает табачное изделие. – Ладно, держите. Вам может понадобиться. Она ждет, пока я раскурю сигару, и удивляет: – Приехал ваш муж. Он хочет вернуть вас в мир. Вот мать, ты даешь! Тут не сигару, тут водочку предлагать надо. – Я же монах. Монашка. Ай! Чёрт! На кой мне муж? – откашляться получается только на третьем слове. Туман перед глазами не рассеивается даже к концу фразы. Аврора достает сигару и для себя: – Не поминайте лукавого, сестра. Вы совсем не помните ничего? Я пожимаю плечами. Что там сейчас будет? Слезливая история несчастной любви? Бразильская мыльная опера? Балет? – Вы почти убили вашего законного мужа. Десять лет назад, – говорит старушка и выжидающе смотрит на меня. Я театральную паузу игнорирую. У меня кусочек счастья дымится в ротовой полости. Не надейся, старушка. Мне офигенно. – И только отец Джонатан смог вас оправдать и добиться заключения в монастыре святого Павла. Вы с радостью направились на путь истинный, ни разу не оступившись и не… – Да плевать. Сейчас же все нормально? – прерываю сеанс ностальгии. Вот теперь не жаль отца Джонатана. По заслугам получил. – Вы его послали? Даже киваю утвердительно, подсказывая правильный ответ. – Эдмонд будет ждать вас в часовне, сестра, – не проникается старушка. – Вам необходимо поговорить с ним и попросить прощение. – Не хочу я с ним разговаривать! – Вам не интересно, где он был все эти годы? – Нет. – Я понимаю, это больно. Возможно, имело место насилие. Вы нам не рассказали... – Да вы же его уже допросили! Чего он там хочет? Директриса мнется. Пускает три бублика дыма. Я пытаюсь повторить. Минуту мы соревнуемся в качестве дымных колец. – Он открыл свое дело. Что-то с железными машинами. Разбогател. Говорит, что простил вас за все и сам просит прощение. Любые условия, взамен вашего возвращения. – Как-то подозрительно. Мать кивает. Сейчас она напоминает мафиози, решающего судьбу какого-нибудь неудачника. В данном случае: меня. – Не помню, почему Литиция решила его замочить, но явно не от хорошей жизни. А люди не меняются. Пора мне, дорогая Аврора. Костик уже заждался! Устройте новеньких по высшему разряду, пожалуйста. В коридор выхожу с тлеющей сигарой в руках. Не тушить же крупицу радости. *** Ломаюсь я недолго. Если человек ждет тебя несколько недель в часовне, наверное, он что-то важное хочет сказать. Или он упертый долбоёб. И тут у нас, очевидно, второе. Выглядит он, тощим и высоким. Огромный нос плавником выделяется на сухом, морщинистом лице. Мелкие черные глазки так и стреляют в предвкушении жертвоприношений. – Говори, чего хотел и катись. Мужик, как-там-его-уже-не-помню, со скрипом раскладывается в полный рост, становится еще выше и изображает радость. Улыбка меняет его лицо не в лучшую сторону. – Добрый день, Литиция. Я хочу, чтобы ты вернулась бы домой. К детям. Мать твою, я мать! У меня и дети есть?! – Не у тебя. К моим детям. От второго брака. – Чего вдруг? Я теперь орёл вольный, мужьями не обременённый… – Здравствуйте, сестра Литиция, – раздается над ухом подобострастный голосок, и меня ослепляет блеск железных зубов. Неужели пришли? Какие ответственные разбойники! Их главарь жмется к стене, всем видом демонстрируя покаяние. Оно глубже океана и попирает небосвод. Бандиты встают на колени. Мне становится неудобно. Я тут всего раз залпонул, а у меня уже количество фанатов в пять раз возросло. Киваю на приветствие, чую преподобностью, что опять мне попадет от старушки Авроры. Эти то, тоже небось употребляют. И не только алкоголь. – Да пребудет с вами сила! – благословляю новообращенных и утаскиваю мумию в самый дальний темный угол часовни. – Прости, друг, но мы не сможем создать группу по интересам. – Чего? – втягивает носом воздух не мой, не бывший не муж. Нос его при этом двигается отдельно от лица. И кажется, может запылесосить меня внутрь вместе с кислородом. – Нам с тобой лететь разными рейсами, – поясняю для пережитков пирамидального общества. – Чё? – Инстограмм через плечо! – Че? – Дороги здесь наши расходятся! – я даже громче говорить начинаю. А то мумиё совсем засохшее попалось. – Прости, прощай. Не забывай. Тут Тутанхамон хватает меня за накидку, тянет к себе и страшным голосом рычит: – Хватит! Он приходил ко мне! Сказал, что ты мертва! Душа в аду, а тело гниет изнутри! Худые люди, обычно, злые. Знаю, предубеждение. Но оно подтверждается постоянно. И угли вместо глаз тому доказательство. Он же ненавидит монашку! Бедная девочка! Что ж ты его не добила? Таких нельзя оставлять за спиной, мстить начнут. – Лапы убери. Тут церковь, а не пирамида Хеопса! |