Книга Хозяйка драконьей таверны. Часть 1, страница 38 – Ная Геярова

Я усмехнулась. По всему виду Лаира во чтобы то ни стало собралась замуж за Айка.

Дракон тоже улыбнулся, и крепче прижал к себе мою руку.

— Думаю, эта секретарша у вас задержится.

***

Не отпускал Айк мою руку до самого момента пока не сели в экипаж. Инквизитор устроился на козлах, меня прежде посадил в салон. Уже на выезде из города приоткрыл окошко и вдруг совершенно внезапно произнес:

— Фея, я приглашаю вас в ресторан.

Я растерянно уставилась в спину инквизитора, видневшуюся в это самое окно.

— Я не прошу вас ответить сразу. Дам время… — Помолчал и добавил: — До утра.

И снова установилась тишина.

Мы проехали по крайним улицам и свернули к полю. Здесь экипаж остановился и, дракон, спрыгнув на землю, открыл мне дверь.

Ни слова больше о предстоящем свидании не сказал. Вместо этого услужливо подал руку помогая перейти островок грязи.

На протяжении всего времени, пока я устанавливала ловушки, ощущала внимательный драконий взгляд. Но инквизитор больше не говорил о свидании… Хотя почему я думаю именно о свидании? Может дракон имел совсем другое в виду? Зачем ему приглашать меня в ресторан?

Но как я ни гнала от себя видения романтической встречи, то и дело перед глазами вставала красивая, трогательная картина нашего совместного ужина. И мне уже казалось, что инквизитор со мной слишком галантен, во взгляде теплые нотки, а сам он старается быть постоянно рядом. То и дело нечаянно касаясь меня. Может и правда свидание? Я, опустила голову и, делая вид что увлечена установкой очередной ловушки, не могла сдержать улыбки. Все-таки нельзя было отрицать, что Айк мне нравился. А почему нет? Статный, волевой, с более чем приятной внешностью… И ведет себя по отношению ко мне… Ну да, отшибленный на голову. И непонятно как изменится его настроение, когда в эту самую голову память вернется. Но все же… Меня грела мысль, что я интересна Айку.

Почти все ловушки установили без проблем.

Дракон подробно объяснял, как правильно настроить и куда повернуть угол воздействия, рассчитывал градус поворота.

У нас оставалась последняя ловушка.

По расчетам её было необходимо установить у ворот северного кладбища. К тому времени на улице уже заметно потемнело. Инквизитор старался поддерживать меня морально, улыбался, говорил, что я молодец и обязательно справлюсь. А я была на грани бессилия. Магия отзывалась вяло и откровенно зевала, подсказывая, что несколько дней постоянной магической нагрузки порядком вымотали меня уже не только энергетически, но и физически. Я радовалась, что осталась заключительная ловушка. Вот установим ее и домой, в кроватку, под одеяло. Казалось, что коснись моя голова подушки и я отключусь до самого утра.

Прошли к указанному инквизитором месту.

Погост оказался обитаемым. Я ощущала низкие вибрации, еще не покинувших этот мир душ. По виду кладбище было не заброшенным. И судя по всему, не так давно кто-то из родственников приходил, чтобы пообщаться с ушедшими предками.

Я поставила ловушку за ворота.

Инквизитор присел рядом, в очередной раз подсказывая направление потока.

И хотя я уже заучила всю последовательность, но не перебивала, а внимательно слушала.

Земля у погоста была рыхлая и едва я начала воздействие как ловушка стала оседать и проваливаться.

— Что за происки нечистых, — выругалась я. — Видимо мертвые не хотят, чтобы их тревожили лишними магическими воздействиями.

— Мертвые? — уточнил инквизитор. Я прикусила язык.

Но дракон вполне серьезно поинтересовался:

— И что делать в таком случае?

— Задобрить, — честно призналась я.

А что еще можно было сказать? Точка ловушки была именно здесь. А вот духи, явно, оказались противниками такого грубого вмешательства их спокойствия.

— Как задобрить?

— Вы умеете читать молитвы?

— Я?

— Вы.

Не мне же это делать. Вампирские молитвы — это не то, что должен слышать инквизитор.

— Да, — сказала уверенно. — Молитвы действуют на усопших как мантры. Успокаивают души, дарят умиротворение. Сейчас мертвые не спокойны. Они возмущены.

— Души? — Уточнил дракон.

— Да.

— А разве они не должны быть в ином мире? — Усомнился инквизитор.

— Должны, — вздохнула я. — Но на сороковой день. Пока же они витают над кладбищем.

Взгляд инквизитора на меня, стал еще внимательнее.

— И много их здесь?

Я пожала плечами.

— Парочка будет. Но и этих хватит, чтоб не позволить нам установить ловушку. До сорокового дня души вполне способны нанести ментальный вред.

Айк нахмурился и глянул на могилы исподлобья.

— То есть молитвы?

Кивнула.

— Они самые.

Он откашлялся.

— А никакого другого способа нет?

— Я таких не знаю. — Тоже посмотрела на погост. В отличии от инквизитора, мое вампирское зрение показывало больше. Туманные, едва заметные призрачные силуэты, парящие над надгробиями. — Они же не нечисть и не нежить. Это просто растревоженные души.

Айк поднялся и немного отошел в сторону. И, уже стоя ко мне спиной, проговорил:

— Удивительные методы преподают в вашей академии. Я все сильнее желаю с ней ознакомится.

Я вздохнула. А уж как я желаю вернуться в свои институт, если бы только он знал.

Айк покосился на меня. Судя по выражению лица, он был не в восторге от моей идеи. А я задумалась, умеют ли, вообще, здешние инквизиторы, молиться?

Молиться дракон умел.

Прикрыл глаза, чуть опустил голову и, сплетя пальцы рук перед собой, начал.

— Именем святых защищающих землю нашу и пречистых…

Я затаила дыхание. Никогда, до этой минуты, не слышал у инквизитора такого глубокого и мелодичного голоса. Просто на зависть всем пастырям. Он буквально напевал, звуки сплетались с ветерком и шептали, таинственно и тихо, разнося слова по погосту. Дракон молил о прощении и защите, о благодарности и преклонении перед высшими. С просьбой принять, успокоить, дать веру и благодать.

Наши вампирские молитвы были совсем другими. Мы просили о равенстве, о даровании жизни. Мы верили в наших темных богов как в живых и молитвы наши скорее походили на разговор с ним. Здесь же было преклонение. Хотя и в этих и в наших молитвах сквозило одно, вера и глубокое уважение высшим силам. И, собственно, не важно, чем они отличались. Важно, то, что души слушали голос инквизитора, внимали и понимали, что вреда им никто не нанесет. Они жаждали и тянулись к тому святому, что вызывала молитва инквизитора. Опускали немые лики в согласии и служении единой веры.