Онлайн книга «Выйти замуж за дурака»
– Привязать ее за ноги к двум березам – пущай болтается, паскуда! Сколь крови она из народа попила! – Постойте, люди добрые! Теперь перед народом стояла, сияя доспехами и улыбкой, Марья Моревна, прекрасная королевна. А рядом с ней, поправляя всклокоченную бороду, выпячивал для пущей храбрости волосатую грудь леший Мартемьян. – Люди добрые, – обратилась к толпе прекрасная воительница. Знаете вы меня, и честность моя вам тоже известна. – Знаем, знаем! – Вот я и жених мой, а вскорости и супруг законный, Мартемьян Северьяныч, просим отдать нам Аленку на перевоспитание. Казнить ее смертью лютою грешно, поскольку она женщина в тягости, а в нашем обществе она уму-разуму научится. Будет жить с нами в Чертоногом лесу, свежим воздухом дышать, травами лекарственными здоровье поправлять, грибами да ягодами питаться… К тому же из этого леса она никогда не сбежит, поскольку Мартемьян Северьяныч там главный начальник. – Быть по сему! Пущай Аленка в лесу живет! Теперь она будет у нас партизанкою! – Га-га-га! – Гы-гы-гы! – Нет, уж лучше смерть! – вскинулась было Аленка, но, встретив выразительный взгляд Руфины, только поежилась и вздохнула. – Ну, православные, – развел руками царь Иван. Кажись, теперь со всеми разобрались. – Разобрались! – Кстати, спросить хотел, а почтарскую службу мы захватили? – Моя захватила! – гордо выкрикнул Тудыратым. – Тогда все в порядке. Гуляйте, православные! Празднуйте победу! А с завтрашнего дня страну возрождать примемся. – С завтрашнего не получится, царь-батюшка! – проныл кто-то из толпы. – Это почему? – нахмурился Иван. – Так головы же с похмелья болеть будут… Такого понастроим. – Резон! – засмеялся царь. Ладно. Гуляй, народ, всю седмицу! Но с понедельника, чтоб за труды! – Так точно, царь-батюшка!.. И потекло рекой, закружилось вихрем, завертелось волчком большое кутежанское веселье. Благо пряников кутежане напекли загодя. И браги наварили. Словно предчувствовали свою скорую победу. * * * – Скучаешь? Я отвернулась от окна, за которым царило народное гулянье, и неловко улыбнулась: – Нет. Просто… Сказка кончилась. Руфина подошла ко мне, положила руку на плечо. В человеческом обличье царица была удивительно хороша. Вот только глаза она себе оставила кошачьи. Янтарные. – Красиво ты трон сыну передала. Я была просто растрогана. Ты действительно больше не хочешь быть царицей? – Как тебе сказать, Василиса… Утомительна мне суета дворцовая. Да и с Ко Сеем у нас… – Роман? Он же тебе почти родственник! – Почти! – Руфина подняла вверх пальчик. Это мелочь. Привыкла я к нему. Он вообще неплохой мужик, хозяйственный. Собираемся с ним репу мариновать. По старинному рецепту кидайской кухни – с острым перцем и пчелиным ядом… – Что ж, поздравляю, – улыбнулась я, – Рада за тебя. – А я вот за Марью Моревну рада, – неожиданно сказала Руфина. Я уж боялась, что так она в девках и останется, никого себе по сердцу не найдет… Сколько богатырей вокруг нее отиралось, а она лешего полюбила! – Сердцу не прикажешь… Кстати, она отдала тебе колечко? То самое? – Нет. – И мне не отдала. А обещала… Мы с Руфиной поглядели друг на друга и захохотали. – Замучает она своего лешего с этим колечком. – Ну и что! Может, у нее такие сексуальные потребности… – Ох и болтушка ты, Василиса… – Ничего подобного… Я снова уставилась в окно. Из царских покоев хорошо была видна площадь и царящее на ней веселье. Только в самом дворце было тихо. Новый царь бражничал с народом, Василиса Прекрасная побежала в дом к бедной Мари фон Кнакен: у той от пережитых волнений начались преждевременные роды. Конечно, Василисе и самой скоро рожать, вот она и решила морально готовиться. Охранник сказок отправился в свои пенаты, мельком пообещав мне, что вернет компьютер. За Охранником увязался Сэм. Видимо, они здорово сдружились. Тудыратыма торжественно приняли в богатырское братство. Теперь поверх лисьей шубы он нацепил кольчугу. Выглядело это устрашающе. Фондей Соросович, не откладывая дела в долгий ящик, уже выехал из Кутежа с арестованным фон Кнакеном. Говорят, помимо переводчика их взялись сопровождать богатыри Маздай Маздаевич и Елпидифор Калинкин. Наверно, решили поглядеть на иные страны… – Василиса… – Да? – Лицо у тебя печальное. – Это тебе кажется, Руфина. – Меня не проведешь. Скажи честно: тоскуешь ты по своему Ваньке? Я вздохнула: – Честно – да. – Влюбилась? – Похоже на то. – Это хорошо, – загадочно сказала Руфина. – Чего ж хорошего, если его нет… – Будет, Василиса, будет. – Когда? Сказка уже кончилась. Затягивать сказки – пропащее дело. – Посмотрим… – В голосе Руфины сквозила неопределенность. Кстати, возьми. Она протянула мне распухшую от бумаг папку. – Что это?! – Твоя диссертация. – Как? – Я начала ворошить листы. Ты что, за меня ее написала?! – Нет. Куда мне диссертации писать! – усмехается Руфина. Ты создала ее сама. Точнее, ее создало твое пребывание в сказке. У тебя на руках уникальный материал. Ты сумела взглянуть на сказку глазами участницы. Защита тебе обеспечена. – Спасибо… Руфина, но ведь не за этим же я сюда попала! Я все время задаю себе этот дурацкий вопрос и не могу на него ответить: зачем я оказалась в сказке?! Зачем вообще человеку моего мира с его прагматизмом и безверием вдруг примерять на себя сказочные одежды?! – Может быть, для того, чтобы было поменьше прагматизма. И безверия, – усмехнулась Руфина. А вопрос твой действительно дурацкий. Я тебе сто раз объясняла: понравилась ты мне. Захотелось, чтобы у сына была вот такая жена. – И все?! – И все! И хватит об этом. – Конечно, хватит. Только Ивана все равно нет. А диссертацией можно топить печку. –Где мне ее защищать – в Кутеже?! – Почему в Кутеже? – Руфина странно улыбнулась. Аудитория триста седьмая… – Что?.. У меня возникло такое ощущение, будто я сильно приложилась лбом о деревянную дверь. Пришлось крепко зажмуриться и подождать, пока перед глазами не перестанут скакать крошечные огненные зайчики. |