Онлайн книга «Башня из грязи и веток»
|
«Но ведь это не последний камень, верно? – прошептал его внутренний голос. – Ты знаешь решение». Подвал под люком из палисандра. «Нет». Улыбка Лены померкла, но не исчезла. – Я понимаю, что тебе трудно, но ничего не могу с собой поделать. Я счастлива. Она снова обняла его, на этот раз осторожно, как мать обнимает ребёнка. Шэй похлопал её по спине. – Прости, что не могу разделить твою радость. Она отпустила его, встала и подняла свою рубашку. – Что с тобой будет? – Тебе не всё равно? Молчание, затем простой ответ: – Нет. – Дэлин либо посадит меня за решётку, либо сошлёт в родовое поместье. Навсегда. – В таком случае мне тоже жаль. Но я хочу, чтобы ты знал: ты поступил правильно. Пусть ты и не веришь в Башню-близнеца, но во что-то же ты наверняка веришь, правда? В мире столько необъяснимого. Шэй подумал об олене и сказал: – Например? – Я тебе говорила, почему дракири не пускают незнакомцев к себе в дом? – Потому что большинство незнакомцев – сволочи? – Потому что мы не знаем, где наш истинный дом. – Насколько я знаю, ваша родина в Пангании… или ты говоришь образно? – Пангания была лишь перевалочным пунктом, не более. – Так Оуэнбег – ваше второе пристанище? Откуда же вы изначально? – У нас нет никаких свидетельств о том, откуда мы на самом деле; мы знаем лишь, что прибыли из иного места, и, пуская нового знакомого под свою крышу, мы как будто делимся уязвимостью. – У твоего народа слишком богатое коллективное воображение. – Когда она положила ладонь на дверную ручку, он сказал: – Я не хочу, чтобы это было в последний раз. – Тогда начни освобождать свой винный шкаф, – Она шагнула в коридор и остановилась. – Я рано или поздно покину Оуэнбег. Ты спросил, не всё ли мне равно? Я тебе отвечу: ты можешь уйти со мной… Если твоя королева не посадит тебя под замок. Он вспомнил, как они катались на карусели в поселении, как вокруг них кружились краски мира, птицы, запахи осени. – Да, я мог бы. Она закрыла за собой дверь. * * * Дорогая сестрёнка, мой прекрасный цветок, думаю, я какое-то время помолчу. Хочется тишины. Слишком многое произошло, и не уверен, хватит ли мне сил даже на наши воображаемые разговоры. Не сердись на меня (я знаю, ты не можешь сердиться, ведь мертвецы – единственные в этом мире, кто знает покой), и я обещаю, что снова с тобой заговорю. Я снова стану целым. Но не сейчас. 5 Когда мальчишка Дэниел снова объявился, вместо бренди он принёс записку: «Встретимся там, где ты берёшь эту дрянь. Нужно поговорить». Подписи не было. Он распахнул дверь таверны. За стойкой трактирщик выливал последние капли лета в пивную кружку. Должно быть, он собирался выпить её самостоятельно, потому что заведение пустовало – если не считать Шэя, дряхлого пьянчужку, со свистом посапывавшего на скамье рядом с вешалкой, и Бриэль. Она сидела в углу у решётчатого окна. Стеклянные ромбики в середине были красными, и солнце, проникая сквозь них, окрашивало её руки, лежавшие на столе: они словно были в крови. Он опустился на сиденье напротив. – Здравствуй. Ты написала, что хочешь поговорить? Бриэль молчала. – Я бы поговорил о погоде, но она сегодня вопиюще непримечательная. – Перестань, – прищурившись, она посмотрела на него, и Шэй только тогда заметил, что она ничего не пьёт. – Что происходит, Бриэль? Она улыбнулась одними губами: – Это ты мне скажи. – Что сказать? – Ты пообещал дать мне два месяца. Трактирщик запрокинул голову и залил себе в рот пива. – Я пообещал дать нам два месяца. Она подалась вперёд: – Ты вчера переспал с Леной. «Чёрт». – Я случайно заметила, – сказала она. – Я видела, как она выходила из твоих покоев. – Кто-нибудь ещё её видел? – А одного свидетеля тебе мало? Пораскинь мозгами, Шэй: что случится, если я шепну об этом герцогу? С таким видом, словно он исполнил своё жизненное предназначение, трактирщик опустил кружку на стойку. Пьянчужка перестал храпеть, и в помещении тонким слоем протянулась готовая лопнуть тишина. – Что? Зачем тебе это? Бриэль, что происходит? – Он хотел взять её за руку, но она её отдёрнула. И, словно возмещая эту утрату близости, подалась вперёд ещё больше. – Ты предал меня, вот что происходит. – Как я тебя предал, переспав с Леной? – «Она испытывает ко мне чувства». – У него на лбу проступил холодный пот. Как же он не заметил этого раньше? Общая тайна, возможность довериться лишь друг другу – благодатная почва для всевозможных чувств… Он прокашлялся. – Слушай, я тоже считаю тебя привлекательной… Но, пожалуйста, пойми меня правильно, в наших встречах не было ничего особенного, мы просто… Бриэль отшатнулась, как заводная игрушка, уставилась на него широко раскрытыми глазами, – затем расхохоталась. Пьянчужка у вешалки вздрогнул и резко сел. – Ты что вообще несёшь, Шэй? Мне нет никакого дела, считаешь ты меня привлекательной или нет. – Но ты же сказала… – Я сказала, что у тебя есть тайна, и я её знаю – как и ты знаешь мою. Так что, если ты собираешься обо всём доложить… – Доложить? Кому? Она подняла палец, и он посмотрел туда, куда она указывала. В окне за треугольными крышами виднелся холм с замком, тёмный у основания и золотистый на вершине. – Слушай, я сдаюсь, – сказал Шэй. – Я сдаюсь. Я больше не желаю играть в эту игру. Просто скажи всё прямо. – Посмотри на крыло Кейли. «Боже, а ведь она права. Она совершенно права». Заброшенному крылу полагалось быть мёртвым, но одно из окон на старом балконе Шэя было распахнуто, и ему показалось, что он заметил внутри движение. Бриэль сказала: – Он здесь, чтобы перепроверить или чтобы арестовать меня? – Кто «он»? – Это ты мне скажи. Судя по акценту, ещё один тип из столицы. Ты всё ему рассказал о моей ошибке? О том, как Бриэль облажалась с элементарными расчётами? Он хотел спросить: «Почему же я его не видел?» – но, разумеется, он уже знал ответ. Единственным, кого он в последние дни видел регулярно, был деревенский мальчишка с льняным мешком, полным выпивки. |