Онлайн книга «Башня из грязи и веток»
|
– Вы много кого осуждаете, нет? – Я осуждаю черты. Слабость. Глупость. Бестолковость. Склонность к излишествам. Шэй отвернулся от лица с уховёрткой. Мир снаружи потерял цвет, превратился в тиснение, замер. – Как обстоят дела при дворе? – спросил он. – Смотря о ком вопрос. Что хорошо вам, думцу – смерть. – Сочувствую. – Не стоит. Это ваша страна, и вы вольны давать возможности кому захотите. – Я… – Тссс. В тишине дыхание Эйдана было таким же ровным, как и за минуту до этого. Из-за деревьев выступила лошадь; её всадник поднял факел, и жёлтый круг пополз под сводчатым проходом по каменному полу, остановившись в метре от носков сапогов Шэя. «Чёрт». Но время шло – полминуты, минута, – всадник явно медлил, пока огонь у него в руке отплясывал в темноте небольшой танец. – Что он делает? – шёпотом сказал Шэй. Всадник что-то прокричал на думском языке. – Что… – Тссс. Секунды тянулись, отмеряемые пульсацией факела. Затем часовой развернул лошадь и исчез в лесу. Шэй со свистом выдохнул. – Почему он не?.. – Могу лишь предположить, что дело в суеверии. Некоторые считают, что, если двое войдут в подобное святилище, один из них умрёт. Видите ли, – Эйдан усмехнулся, – часовой не догадался, что нас внутри уже двое. – Вы знали, что это святилище здесь? Эйдан посмотрел на него. Сова снова заговорила, на этот раз ближе. – Подручный Патрика наверняка уже вернулся к основной группе. Когда у входа Шэй оглянулся, лицо с уховёрткой по-прежнему смотрело на него из тени. 8 Теперь, зная о склонности его кобылы громко выражать своё недовольство, они прошли последние полкилометра до Полтавы пешком. Первым из темноты вынырнул обветшалый забор с привязанными к нему тремя гнедыми лошадьми. Затем возник дракон, и ещё один, и ещё – деревянные фигурки, оседлавшие гребни крыш – или это были поленья, которые кто-то вытащил из костра? Как там говорил герцог? «Посмотрите, что они сделали с деревней, и сами всё увидите». Раскат грома прокатился над Шэем как неваляшка – слева направо, справа налево, – и дождь зарядил сразу же в полную силу, отчего ожоги на домах стали казаться свежими. Несмотря на все разговоры о Полтаве, деревенька была крошечной, не более пятидесяти домов – и половина из них представляла собой обуглившиеся остовы: смерть по одну сторону улицы, жизнь – по другую. – Почему же они не отстроятся заново? – спросил Шэй. – Это запрещено специальным указом. – Почему? – Чтобы люди помнили. – Признаю, я не специалист по истории, но разве не Дума устроила здесь резню? Эйдан сказал: – Зависит от того, чьей версии событий вы больше верите. – Герцог, например, так думает. – Значит, так и есть, верно? Раз уж герцог так думает. На живой стороне, за потоками дождя, тлели светлячки окон. Шэй сказал: – Как вы считаете, куда направился Патрик? – Патрик поступает, как привык. Смотрите, вот он приехал. Собирается найти диверсантов; каков его дальнейший шаг? Опросить местных. Они, конечно же, скажут ему, что не слышали ни о какой тайной встрече – что будет чистейшей правдой. Но, зная Патрика… – Он решит, что они укрывают преступников. – И что он будет делать дальше?.. – Очевидно, обыщет дома. – Раз, два, три, четыре. – На счёт «четыре» дверь в середине улицы распахнулась, впуская тепло в дождливое одноцветие. Наружу вышли трое. Эйдан откинул со лба мокрые волосы. – Патрик! Патрик! Самый высокий силуэт повернулся, как кукла в театре теней. – Мы здесь, Патрик. Последовало секундное замешательство, кашель, лай голосов. Затем три силуэта направились к ним. «Начинается». Шэй утёр воду с лица. Он должен был ощутить прилив адреналина, предвкушение возмездия, но всё это имело дурной привкус – беременные свинцом облака, наполовину сожжённая деревня, даже засада на человека, который пытался его убить. – Эйдан! – донёсся из дождя голос Патрика. – Что вы здесь делаете? – А на что это похоже? «А вот он этим наслаждается, судя по всему». Советник герцога остановился в нескольких метрах; серые нити прошили воздух, превращая его лицо в невыразительную маску. А вот что было ощутимо и грубо, так это тяжёлый арбалет, который держал на изготовку тип справа от Патрика. – Привет, Эшкрофт, – голос советника тоже звучал бесцветно. – Похоже на то, что меня подставили. Эйдан улыбнулся: – Нам надо поговорить. – Так кто же на чьём поводке? Эшкрофт на вашем или вы – на его? Я должен был догадаться, что нельзя доверять думцу. – Все о чём-то сожалеют, Патрик. – Я ни о чём не сожалею. Если вы не заметили, в ваше нахальное лицо смотрит арбалетный болт. – Надолго ли, вот в чём вопрос. Не говоря ни слова, мужчина с арбалетом прошёл под дождём, пересёк невидимую черту и замер рядом с Эйданом. – Колм, какого чёрта ты творишь? Эйдан присвистнул. – О, сладкая сила золота. – Вы все покойники. Ты тоже, Колм, – несмотря на свои слова, Патрик сделал шаг назад. – Ты ещё со мной, Дуэйн? Тот, кого он назвал Дуэйном, заметно колебался, переминаясь с одной ноги на другую. – Дуэйн? В этот момент, повинуясь импульсу, словно наблюдая за собой со стороны, Шэй сказал: – Дуэйн не дурак. Он знает, насколько неудобно ему будет добираться до границы с увечьем – причём с любым. «Я правда сейчас это сказал?» – Дуэйн! – Выбор за вами, Дуэйн, – сказал Эйдан. Мужчина втянул голову в плечи, подался вперёд. Торопливо просеменил мимо них. Через секунду его шаг перескочил с анданте на аллегро – он бросился бежать. – А теперь мы можем обсудить расстановку сил. – То, что Эшкрофт сказал об увечьях, – вас это тоже касается. Без боя я не сдамся. Дождь перешёл в морось так же резко, как и начался, открыв лицо Патрика, чуть ссутуленные плечи, костлявые колени. – Я вас не трону, Патрик, – сказал Шэй. |