Книга Сбежать любой ценой, страница 64 – Адриана Максимова

Мы идем вдоль решеток, из-за которых доносятся насмешки и нецензурный флирт, адресованный мне. В другой момент меня бы это задело, но сейчас мне все равно. Если стражи заметят, все пойдет прахом. Если Габриэль будет тупить, я зря погибну. Без магии меня никто не сможет вытащить отсюда.

Проходим восьмую камеру. Сердце бьется у горла. Еще один шаг, и я делаю вид, что ноги подкашиваются, и заваливаюсь набок. Габриэль поднимает голову, и наши взгляды встречаются. Он удивленно вскидывает брови вверх и приподнимается. Мне нужно всего лишь кинуть шар через решетку, но в этот момент меня резко поднимают и ставят на ноги. Черт!

– Пустите! – в отчаянье кричу я, упираясь изо всех сил. Еще один шаг и все будет напрасно! Я могу раскидать этих двоих, что держат меня, но там их еще шестеро. Слишком много для меня одной. Но выхода нет. Освобождаюсь от захвата одного стража и отбрасываю к стене другого. – Тварь! Ненавижу тебя! Ты обманул меня! А все из-за твоей бывшей, которая даже сдохнуть не может по-человечески! И все, чтобы быть с тобой!

Габриэль подходит ближе, и я бросаю к его ногам камень.

– Ты должен у меня на коленях просить прощение за все, что сделал! – продолжаю вопить я. Заключенные гогочут, отпуская масленые шуточки. Маг опускает глаза и кивком дает мне понять, что увидел послание. Очухавшиеся стражи подскакивают ко мне – тело съеживается от ударов. У меня темнеет в глазах, но я чувствую облегчение, что справилась с задачей. Обвиснув на руках стражей, позволяю им оттащить себя в камеру.

Я лежу на полу и смотрю в потолок. Хотя из-за тьмы там ничего не видно. Похоже: у меня опять сломан нос и нормально дышать получается только ртом. Сейчас это сущие мелочи. То ли по случайности, то ли стражи сделали это намеренно, но я стала соседкой Габриэля. Пару мгновений назад Тьма вступила в силу, и тюрьма погрузилась в тягостное молчание. Ни единого звука или шороха. Так же было перед тем, как я встретилась в лесу с Адель.

– Габриэль! – тихо зову я, подползая к решетке.

– Птичка разучилась летать высоко? – глухо откликается он.

– У меня был сложный день

– А у меня сложная жизнь.

– Хотите поговорить об этом?

– Я под впечатлением от твоего подарка. Он жжет мне пальцы.

– Его владелица сходит по вам с ума и хочет соединиться с вами немедленно. До того, как рассеется Тьма…

– Ложись спать! – приказывает Габриэль. В его словах столько власти, что я невольно съеживаюсь. Ложусь на бок и, подтянув ноги к груди, закрываю глаза. Конечно, я не собираюсь спать, но сама не замечаю, как вырубаюсь.

Впервые за все время в Эливаре мне снятся сны. Яркие, счастливые. В них зеленые поля и подсолнухи. Я смеюсь и, раскинув руки, бегу по тропинке. Солнце печет мне макушку, а ветер треплет волосы, от которых пахнет мятой. От счастья дурманит голову. Все тело, словно коконом, окутывает эйфория. Я давно не была так счастлива. Нет, я никогда не была настолько счастлива и беззаботна, как в этом сне.

Просыпаюсь от лязганья железных засовов и суеты. Слышны крики, но я не могу разобрать слов. Началось. Опираясь рукой о холодную стену, поднимаюсь на ноги. Мне еще хочется покоя и той радости из сна, которая никак не хочет меня отпускать. Хромая, добираюсь до решетки. По коридору мечутся световые шары. Мимо проносится страж. На его лице кровь. Снова крики и лязг железа. Темные ручейки крови бегут по каменному полу. Не хочу думать, сколько будет убитых. От волнения у меня кружится голова. Дверь в камеру открывается, и я вижу Вергилия.

– Какого черта?! – вырывается у меня, когда он вламывается. Оборачиваюсь к решетке, за которой сидит Габриэль, и вижу, как Рик снимает с него цепи.

– Я тоже рад тебя видеть! – бодро произносит Вергилий. Ноги у меня подкашиваются, и он подхватывает меня за талию. Рывком прижимает к себе, и его дыхание обжигает мне щеку. – Идти сможешь?

– Да, но не быстро, – отвечаю я, и он тут же отрывает меня от пола. Обнимаю его за шею, прижимаясь лбом к плечу. Рик выводит из соседней камеры Габриэля. По тому, как двигается проводник, понимаю, что он ранен, но держится молодцом.

Мы сворачиваем налево, и я вижу мертвые тела стражей. Тех шестерых, что привели меня сюда. Кто-то застрелен из арбалета, у кого-то перерезано горло. Здесь же и их начальник: лежит, раскинув руки, с распоротым животом. От запаха крови меня мутит, и я нервно сглатываю.

– Все позади, эй, – небрежно произносит Вергилий. – Я лично отправил их в ад.

Он выносит меня на улицу, и мы тут же тонем во Тьме. Световые шары исчезают в ней, и мне кажется, что я ухожу под воду. Дыхание перехватывает, перед глазами пляшут разноцветные точки. Я еще никогда не оказывалась на улице в период Тьмы, и мне немного боязно.

– Скольких вы убили в тюрьме?

– Хочешь за них помолиться?

– Скорее, представлять масштаб произошедшего, – отвечаю я.

– Это воскресит их? – дыхание Вергилия становится тяжелым. Я не вижу его, но чувствую жар его тела и то, как бьется его сердце. – Если тебя это так парит, я снимаю с тебя всякое участие. Ты лишь свидетель.

– А ты не слишком много на себя берешь?

– Ну, может, я хочу баллотироваться в святые!

Тьма становится менее плотной, и я могу рассмотреть очертание экипажа. Вергилий усаживает меня на сиденье и укрывает шкурами. Меня знобит, и я кутаюсь в них, стараясь согреться. Два световых шара делают обстановку не такой угнетающей. Рик и Габриэль с шумом плюхаются рядом. Рик прижимает руку к плечу, и я вижу кровь на его пальцах.

– Ну что? Сейчас? – тревожно спрашивает Вергилий. Рик кивает и достает из-под сидения сосуды. Брюнет занимает место кучера, и мы трогаемся.

– Может, я сперва повидаюсь с Адель? – говорит Габриэль, и я понимаю, что он не доверяет нам. И что ему страшно, что он не вернется.

– Нет времени на романтический насморк, – не оглядываясь бросает Вергилий. – Не бойся, я прошел через это. Процедура неприятная, но необходимая. Ты мужик – справишься.

Для отказа у Габриэля не находится аргументов. Он послушно принимает питание, и через пару секунд его тело обмякает, а мышцы лица расслабляются. Рик протягивает мне коробочку с медицинскими инструментами. А сам слушает пульс мага. Дрожа, выбираюсь из шкур и, когда сердце мага останавливается, принимаюсь за работу. На ходу это ужасно неудобно делать. Пальцы то и дело скользят. Световой шар то и дело бьет по лбу. А понимание, что надо спешить, делает руки еще более неловкими. Черная жижа от настройки стекает на белоснежный мех кхендры.

– Скорее! – торопит меня Рик.

– Уже! – откликаюсь я, проверяя, чистая ли рана.

Рик отправляет Габриэлю в солнечное сплетение питание. Тело не сразу принимает его. Быстро зашиваю рану и откидываюсь на спинку сиденья. У меня болит спина и затекла шея.

– Если он умрет, то все было напрасно? – спрашиваю я.