Книга Пух и прах, страница 47 – Эд Макбейн

– Вы где-нибудь за деньги выступали?

– Не, чувак, если честно, за бабки мы еще не играли. Но это не страшно. «Битлы» тоже не сразу стали известными.

– Это верно, – согласился Клинг.

– Сколько они до этого играли по занюханным ливерпульским кабакам! А платили им сколько! Полушку за вечер!

– Ты хоть знаешь, что такое полушка? – поинтересовался Мейер.

– Ну, это, типа, выражение такое.

– Ладно, Дом, давай пока на время забудем о музыке, договорились? – предложил Мейер. – Я предлагаю поговорить о делах иного рода.

– Давайте вы мне лучше расскажете, зачем сюда приволокли, – выступил со встречным предложением Ди-Филиппи.

– Пожалуй, стоит зачитать его права, – посоветовал коллеге Клинг.

– Пожалуй, – кивнул Мейер и приступил к делу.

Ди-Филиппи его внимательно слушал.

Когда детектив закончил, Доминик тряхнул русыми локонами и произнес:

– То есть, если я хочу, вы мне предоставите адвоката?

– Да.

– В таком случае мне нужен адвокат.

– У тебя есть кто-нибудь конкретный на примете или ты хочешь, чтобы мы сами его тебе нашли?

– У меня есть свой человек, – ответил Ди-Филиппи.

* * *

Пока сыщики с нетерпением ожидали адвоката Ди-Филиппи, Стив Карелла, которому уже разрешили вставать и ходить, решил отправиться на четвертый этаж проведать патрульного Дженеро.

Дженеро сидел в кровати с перебинтованной ногой. Патрульный быстро шел на поправку. Появление Кареллы его удивило.

– Привет! Какая честь для меня! – промолвил Дженеро. – Ты не думай, я серьезно. Спасибо, что заглянул навестить меня.

– Как у тебя дела? – спросил Стив.

– Так себе, – поморщился патрульный. – Нога еще болит. Я и не думал, что она так будет ныть. Когда в кино в кого-нибудь стреляют, он просто падает, и все. Не возникает впечатления, что ему больно.

– Да, а на самом деле боль адская, – улыбнулся Карелла, присев на краешек койки. – Я так погляжу, у тебя тут даже телевизор есть.

– Ага, только это не мой, а соседа по палате. – Дженеро перешел на шепот. – Только он его никогда не смотрит. Кажись, ему очень хреново. Он либо спит, либо стонет. Наверное, он не выживет.

– А что с ним такое? – спросил Стив.

– Понятия не имею. Говорю же, он либо спит, либо стонет. Вокруг него денно и нощно медсестры крутятся, постоянно ему что-то колют. Тут толкотня, как на вокзале.

– Ну, это даже неплохо, – подумав, промолвил Карелла.

– Что именно?

– Что медсестры крутятся.

– Ах, это… – протянул Дженеро. – Нет, ну это вообще здорово. Некоторые из них настоящие красотки.

– А что с тобой-то случилось? – спросил Стивен, кивнув на забинтованную ногу патрульного.

– А ты что, еще не знаешь?

– Мне только сказали, что тебя ранили.

– Ну да, – кивнул Дженеро и помолчал. – Понимаешь, мы преследовали подозреваемого. Когда он пробежал мимо меня, я выхватил револьвер, чтобы сделать предупредительный выстрел… – Он снова замолчал, собираясь с мыслями. – Вот тут меня и ранило.

– Да, неприятно, – промолвил Карелла.

– А что поделать, – развел руками патрульный, – это ведь часть нашей работы. Лично я считаю, что, если решил посвятить жизнь полиции, надо быть готовым к таким неприятностям.

– Наверное, ты прав.

– Естественно прав, – с напором произнес Дженеро. – Посмотри, как тебя отделали.

– Угу, – отозвался Стивен.

– Ну, в этом как раз нет ничего удивительного.

– Это еще почему? – Карелла с интересом посмотрел на собеседника.

– Ну как же? Детективы куда чаще патрульных попадают в переплет, так? Ведь если взять простого, заурядного патрульного, про него же нельзя сказать, что он решил посвятить свою жизнь полиции. Я к чему говорю? От него же не ждешь, что он станет рисковать своей жизнью, чтобы задержать подозреваемого, так?

– Ну-у… – протянул Карелла и улыбнулся.

– Нет, погоди, я правильно говорю или нет?

– Все начинают патрульными.

– Это конечно, – согласился Дженеро. – Просто когда заводят речь о патрульных, то представляют регулировщиков уличного движения… Людей, которые переводят детей через дорогу, снимают первые показания на месте происшествия. От патрульного не ждут, что он станет рисковать своей жизнью… Ну, я имею в виду обычного, заурядного патрульного.

– Куча патрульных погибла при исполнении, – заметил Карелла.

– Это да, конечно, само собой. Я просто хочу сказать, что этого не ждешь.

– Не ждешь, что это случится с тобой? – уточнил Стивен.

– Ну да.

В палате повисло молчание.

– Да, когда тебя ранят, это очень больно, – наконец промолвил Дженеро. – Жду не дождусь, когда меня выпишут. Мне так хочется поскорей вернуться на службу.

– Ты с этим не торопись.

– А тебя когда выписывают?

– Думаю, завтра, – отозвался Карелла.

– Чувствуешь себя нормально?

– Да, у меня все в порядке.

– Тебе ребра переломали? – сочувственно произнес Дженеро.

– Ага. Три штуки.

– А еще и нос свернули.

– Ага.

– Хреново, – с чувством произнес Дженеро. – Но ведь ты все-таки детектив.

– Угу, – не стал спорить Карелла.

– А еще, когда ребята пошли тебя навестить, я за них дежурил в следственном отделе, – вдруг сказал Дженеро. – Это было до того, как меня подстрелили. До ранения.

– Ну и как тебе? – расплылся в улыбке Стивен. – Правда, дурдом?

– Да я бы не сказал, все прошло гладко, – ответил патрульный. – Само собой, приходится многому учиться, но это не беда. Тут главное – руку набить.

– Это верно.

– Сэм Гроссман звонил. Мы с ним долго разговаривали.

– Сэм славный малый, – кивнул Стив.

– Ага, он из лаборатории судебной экспертизы, – пояснил Дженеро. – Мы обсуждали с ним записки, которые прислал преступник. Сэм действительно славный малый.

– Точно.

– А потом пришел один паренек – принес очередную записку от вымогателя, и я его задержал. Не отпускал, пока не вернулись ребята. Одним словом, у меня все прошло как надо.

– Не сомневаюсь, – кивнул Стив.

– Если решил посвятить жизнь полиции, надо работать на совесть, не жалея сил, – промолвил Дженеро.