Онлайн книга «Динуар»
|
– Видишь ли, в воду я тоже добавил хабанеро. Очень много хабанеро. Жидкий ад обрушился по пищеводу. Ленни почти увидел, как преисподняя извивается вдоль стенок. Жгучая, красная, неумолимая. – Знаешь, ты можешь умереть, – доверительно сообщил Брютс. – Например, от шока. Ленни схватился обеими руками за горло, будто хотел задушить себя. – Хмм, тоже вариант… – фед отпил из стакана с молоком. – Твое здоровье! Ленни отчаянно разевал рот, как если бы пытался укусить воздух. – В общем, либо ты входишь в мое положение, либо… – Дьявольский агент пожал плечами. – Начнем, пожалуй, с переулка у закусочной… Хей, хей, ты чего, стой, еще не пора… «Не доверяй за’ару с молоком!» – успела прокричать мамаша Марш, и Ленни рухнул на дно колодца. *** Его звали Териус, фамилии он не помнил. Сыщик выбрался на раскаленную Юнион и снова поправил шляпу. Чертов мудак, которого он подстрелил в том ангаре. С этого все и закрутилось. За спиной осталось витражное окно: беззвучные за’ары беззвучно поедали свои салаты. Дросс вышвырнули из Бюро, Арчи провалился на дно бутылки, Ленни угодил в общий блэклист. Остальное – уже история. Надпись с крыши тенью трепетала под зноем, бабочка в расплюснутой бубликом «О» будто подергивала крыльями. Отныне ни один законник не стал бы иметь с ним дела. Авеню, напротив, была пуста, как будто объявили сигнал воздушной тревоги. Кравитц так до конца и не понял, зачем он стрелял ублюдку в голову. Отменный выстрел, ярдов с шестидесяти. А теперь его мертвец бродит среди живых и щупает приличных за’аров за бицепсы. Была история про этот сигнал. Кравитц неотвратимо приближался к проему, черному, как поворот в бездну. «Бо-о-ойцы! – орет сержант Праймс по прозвищу Робот, и стекла дрожат от ужаса. – Вы услышали. Сигнал воздушной тревоги. – Он обходит строй, и парни таращат оловянные глаза перед собой. – Ваши действия, бойцы?!» «Мы берем личные вещи, документы, а также запас продуктов и воды…» – орет в ответ хор луженых глоток и далее шпарит по тексту. Ленни остановился. Мрачный поворот ждал. «Мы с тобой пройдем царство раскаяния и печали», – в тот вечер сказал Ширес. «Ты проведешь меня дорогою смертной тени», – мог бы продекламировать мистер Хопс. «Будь героем собственной жизни» – призывал билборд, и закатная поляна роз клонилась на желтом виниле. Нью Лайф, Роуз Корп., все дела. «О-о-от-ставить, – орет Праймс, и хор обрывает себя на полуслове. – В действительности. Вы будете носиться по городу. Как стая ошпаренных цыплят. – Желваки на его лице дрожат от ярости. – А ну-ка покажите. Как носится цыпленок, который услышал. Сигнал воздушной тревоги!» Солдаты бросаются врассыпную, кудахчут и нелепо машут руками, лишь его Донни стоит и задумчиво смотрит в потолок. Островок интеллекта в хаосе казарменного идиотизма. Запертая тисками домов линия проулка была разделена ровно надвое. По левой стороне стелилась тонкая пелена солнца, правая – утонула в тяжелой тени. Где-то там, в силуэтах мусорных баков, точно бешеная крыса, ныкался старина Дракс. Хочет ли он медальон назад, или это ловкач Шилдс просто решил отделаться от неудобного гостя? «Это что еще, блять, такое?» – прет на него сержант. «Я цыпленок, – с достоинством отвечает Шилдс. – Я не знаю, что такое сигнал воздушной тревоги». Он так и стоял, удивленно уставившись в небо, когда Ширес вызвал огонь на себя. Дракса не оказалось на месте. Только скрученное в нору тряпье, накрытое покрывалом теней. Это мы уже проходили. В этот раз – без «White Lizard». Ленни отошел и наудачу метнул камнем в воняющий ворох, высматривая, откуда может броситься тварь. – Че за херня?! Из норы на свет вылезло тощее существо. Оно было одето в грязно-бежевые оттенки всего, что можно отыскать на помойке. – Че за херня?! – повторило существо, обиженно потирая бок. – Херня! Херня! Херня! Прехерово выхерная херня! По долгу службы Ленни приходилось разбираться с алкоголиками, извращенцами, дегенератами, продажными копами и теми, которым не хватило ума продаться. Лизергиновые нарки давали фору любому. Они несли бред, блевали, снова несли бред, опять блевали, не чувствовали боли, ничего не боялись и блевали в блевотину. – Заткнись, – процедил Кравитц, и существо с любопытством посмотрело на его. Этот драный обдолбыш был кем угодно, только не Вилли Драксом. В любом из миров. Если не подходить близко, его можно было принять за южного джентльмена, который разорился на скачках еще до войны 98 и с тех пор проживает в мусорном баке. Мешок с прорезями, надетый поверх изношенной рубашки, даже чем-то напоминал жилетку; повязанная вокруг шеи лента туалетной бумаги – галстук. Панталоны из полиэтилена, шляпа, аккуратно собрана из газет. Когда существо двигало башкой, казалось, что буквы переползают по пожелтевшим страницам, словно вши. Трость из погибшего зонта дополняла образ. – Что же ты здесь делаешь, мистер? – Кравитц постарался придать голосу иронию, которую можно встретить у прожженных детективов в кино, однако из затеи ничего не вышло 99. – Правильное обращение «сэр». Это просто запомнить, сэр. – Сэр? – Ты быстро учишься. Что за нахальство! – Ты ведь не Вилли Дракс? – на всякий случай уточнил Ленни. Ну мало ли. – Я Томми. Томми Волк, – ответил южный джентльмен и протянул руку. Сыщик проигнорировал жест. Имя было смутно знакомо. Кажется, он что-то писал про войну или про Уолл-стрит. – Писатель? – Вот уж увольте. Современная литература – старорежимная пошлятина. Журналистка – вот настоящее искусство, – с потешным достоинством ответил Томми Волк. – Я журналист. Вернее был им в прошлой жизни. Ну конечно! Автор заметки про исчезновения в «Дыре», который исчез. – «Шрайк»? – В самую точку, приятель! Вижу, ты читаешь мои статьи. – Я вырос на них, – ухмыльнулся Кравитц и пнул южного джентльмена в печень. Так, чтобы не расслаблялся. Томми согнулся пополам, шарахнулся в тень, но на ногах устоял. Он прохрипел что-то невразумительное, его вырвало, правда не на себя, а в мусорный бак. После всего он даже отряхнул полиэтиленовые панталоны. Не чувствуют боли. Несут бред. Блюют. – Ты зачем меня ударил? – наивно спросил Волк, так спрашивают дети. Бездомный вышел к самой границе света и уставился на сыщика. Казалось, он расплачется от обиды. Ленни стало не по себе. Привык общаться черт знает с кем… Томми требовательно смотрел на агрессора и ждал ответа. |