Онлайн книга «Увечный бог. Том 2»
|
– Мои другие мечи, что рядом с твоим топчаном, Риадд Элейс. Это благородное оружие, хоть и порой несносное. – Кто сможет их остановить? – Поживем – увидим. – И сколько я должен здесь ждать? Взгляд Силкаса Руина был по-змеиному спокоен. – Пока не поймешь, что пора уходить. Всего доброго, Риадд. Кто знает, может, мы еще встретимся. Когда снова увидишь отца, обязательно передай ему, что я сделал как обещал. – Помолчав, он добавил: – И скажи еще, что тогда с Кубышкой я поступил… поспешно. И за то я искренне прошу прощения. – Это Олар Этил? – Что? – переспросил Силкас, сощурившись. – Ты ее собираешься убить? – С чего вдруг? – За то, что она сказала. – Она сказала правду, Риадд. – Она задела тебя. Нарочно. Силкас пожал плечами. – И что? Это всего лишь слова. Всего лишь слова. Тисте анди наклонился вперед и рухнул в пропасть. Через мгновение он взмыл вверх – уже белым как кость и как снег внизу драконом, а крылатая тень неслась по земле за ним следом. Риадд проводил дракона взглядом и отвернулся. Костер разгорелся с такой силой, что от жара клинки начали петь. – Посмотри на себя, расселся в собственной блевоте. Что стало с великой гордостью Фенна – так ведь его звали? Теблорского короля-воина? Он умер, приятель, но тебе незачем так опускаться. Мерзкое зрелище. Возвращайся-ка в горы… Хотя нет, постой. Дай взглянуть на свою палицу. Сними с нее чехол, будь добр. Он облизнул больные, кровоточащие губы. Рот у него словно распух изнутри. Нестерпимо хотелось пить, но ворота острога были заперты. Он спал, привалившись к ним, и всю ночь слушал песни постояльцев. – Покажи его, теблор… Как насчет выгодного обмена? Он попытался встать и выпрямиться. – Не отдам. Это Элейнт’арал К’ет. Я прошел по Дорогам мертвецов – под тайным именем, – чтобы обрести его. Я своими руками сломал хребет форкрул ассейлу… Стражник перебил его смехом. – Значит, не две кроны, а четыре, что ли? Жнецов дух, ну ваша братия и горазда на выдумки. Прошел через Врата Смерти, говоришь? И вернулся живым? Серьезный подвиг для пьяницы теблора, от которого несет свиным дерьмом. – Я не всегда таким был… – Ну конечно, нет, приятель, однако сейчас я вижу другое. Ты отчаянно хочешь выпить, и между тобой и таверной стою только я. Немного похоже на Врата Смерти, скажи? Потому что если я тебя пропущу, то выйдешь ты уже вперед ногами. Хочешь пройти, теблор? Заплати Жнецу монету. Отдавай палицу. – Не могу. Ты не понимаешь. Когда я вернулся… ты и представить не можешь. Я видел, где все мы будем. И когда я вернулся, то запил. Помогает забыть. Помогает спрятаться. Увиденное там сломило меня, вот и все. Ты ведь и сам видишь, как я сломлен. Прошу… – Попрошаек тут точно не привечают. Либо платишь, либо уходишь восвояси – в эти свои леса, такие же сухие, как кошелка у старой карги. А за палицу я тебе дам целых три кроны. Даже тебе не пропить их за один вечер. Подумай: три. Вот, видишь, я протягиваю? Что скажешь? – Отец. – Отвали, парень, мы с твоим папашей тут дело обстряпываем. – Нет, стражник, это оружие не продается… – Это уже твоему папаше решать… – Вы ее даже не поднимете. – Я и не думал ее поднимать. Зато как эта палица будет смотреться на стене таверны у моего брата! Прямо над камином, на почетном месте для теблоров. – Простите, господин. Я отведу его обратно в деревню. – Ну так завтра вечером – или через неделю – он вернется. Слушай, парень, тебе его не спасти. – Я знаю. Но убийцу драконов я сберечь смогу. – «Убийцу драконов»? Громкое имя. Как жаль, что драконов не бывает. – Сын, я не собирался ее продавать. Клянусь тебе… – Я слышал, отец. – А я нет. – Старейшины приняли решение, отец. Покойный камень ждет тебя. – Да? – Эй, вы двое! Парень, ты что-то сказал о покойном камне? – Господин, лучше бы вам притвориться, будто вы этого не слышали. – Эта жестокость вне закона. Приказ короля! Папаша, твой сын говорит, что ваши старейшины собираются тебя казнить. Под огромным, чтоб его, валуном. Ты можешь попросить убежища… – Господин, если вы заберете его за стены острога, у нас не останется выбора. – Какого выбора? Что вы сделаете? – Лучше бы вам не знать. – Я зову капитана… – Только попробуйте, и все вскроется. Вы правда хотите, чтобы теблоры вышли на тропу войны? Хотите, чтобы мы сожгли вашу еще не окрепшую колонию дотла? Хотите, чтобы мы перебили вас всех до единого – детей, матерей, пожилых и мудрых? Что сделает Первая империя, когда от колонии перестанут поступать вести? Отправит флот разбираться? И как в следующий раз мой народ встретит ваш на берегу? Как друзей или как врагов? – Сын, погреби оружие вместе со мной. И доспех тоже. Прошу… – Да, отец, – кивнул юноша. – На этот раз, умерев, я не восстану. – Это правда. – Живи долго, сын; живи, пока можешь. – Я постараюсь. Стражник? – Убирайтесь с глаз моих. Оба. Они вышли на лесную тропу. Прочь от острога – места, где теблоры продали все, что у них было, начиная с достоинства. Он держал сына за руку и не оглядывался. – В мире мертвых выпивки не найдешь. – Мне жаль, отец… – А мне нет, сын. Мне – нет. Ублала вскочил, протирая глаза. – Меня убили! Снова! Рядом зашевелилась Ралата. Она повернула голову, посмотрела на него осоловело и нырнула обратно под меховые одеяла. Ублала поглядел по сторонам, увидел неподалеку Драконуса – тот не сводил глаз с востока, где медленно, играя лучами на каменистой пустоши, занималось солнце. Великан поднялся и утер лицо. – Я голоден, Драконус. Меня знобит, ноги болят, под ногтями грязь, а в волосах кто-то копошится. Но трах был хорош. Драконус обернулся. – Я уже было засомневался, что она уступит, тоблакай. |