Книга Эйдолон, страница 31 – Грейс Дрейвен

– Я не буду разрывать договор. Гаур более могущественный союзник, чем Беладин – враг.

Серовек выразительно глянул на пустую глазницу Бришена.

– Удивлен слышать такое, учитывая все обстоятельства.

Бришен пожал плечами и коснулся покрытой шрамами скулы.

– Это не имеет никакого значения в общем положении вещей. Тебе известно, что Беладин интересуется Баст-Харадисом лишь как средством нападения на Гаур. Пока действует торговое соглашение, Гаур не позволит твоему народу вторгнуться на мои земли. В интересах Родана помочь нам. Реки и береговая линия Гаура защищают их королевство гораздо лучше, чем горы – Беладин. Галлу останавливает вода, а не камень.

– Если Эльсод права… – Серовек остановился и быстро поклонился хранительнице. – У нас нет времени писать Родану и ждать ответа. В любом случае мой король, вероятней всего, предложит тебе засунуть свою просьбу о помощи прямо в…

Бришен оборвал его:

– Понятно.

– Я сделаю это, – заявил Серовек. – Сражусь против галлу вместе с тобой. – Он ухмыльнулся. – Но это не стало большим сюрпризом, верно?

Бришен с облегчением улыбнулся в ответ.

– Я надеялся. И молился. Но кто будет управлять Верхним Салюром в твое отсутствие?

Серовек небрежно отмахнулся.

– Я позабочусь об этом.

– Понимаешь, что это попахивает изменой.

– Не понимаю почему. Беладин не объявлял войну ни Гауру, ни Баст-Харадису.

Бришен был далеко не так беспечен.

– Пока.

Серовек щелкнул пальцами.

– Вот именно. Нет никакой измены. Я не вступаю в союз с официальным врагом. Я помогаю соседу и защищаю свою территорию точно так же, как делал это, когда мы выследили налетчиков, которые убивали моих фермеров и крали скот. То, что они удерживали в плену херцега, было случайностью.

– Тогда для меня это счастливое совпадение, – согласился Бришен и глянул на Эльсод. – Сможем ли мы контролировать мертвых? Вдвоем?

– Не знаю, – ответила она. – Демонов много, мертвых должно быть еще больше. Вам двоим будет трудно.

И снова Серовек отмахнулся от опасений.

– Я сталкивался с худшим раскладом.

Бришен посмотрел на него с сомнением.

– Правда?

– Нет, – с готовностью признал Серовек. – Но это не причина прятаться под кроватью. Или отказаться от хорошей выпивки. Я жду заверений, что в закромах Саггары припрятана бочка «Слез Пелеты» специально к моему визиту. Нам нужно многое спланировать, а я умираю от жажды.

Они покинули Эльсод и направлялись в меньший зал совета, когда наместник пересек их путь в сопровождении двух дев.

Наместник представил двух каи как своих дочерей. Обе приветствовали Бришена изящными поклонами и расчетливыми улыбками, представились и сообщили возраст. Их взгляды на мгновение метнулись к Серовеку, но затем девушки с содроганием отвернулись. Беладин тихо рассмеялся, когда девы откланялись и продолжили свой путь по коридору.

– Как вижу, стервятники уже кружат, – заметил он. – Уверен, что они не прознали про трон?

Бришен слегка пожал плечом. Он устал от подобных игр. За последние два дня он познакомился с большим количеством девушек и вдов, чем за последние двадцать лет. Их имена и лица уже сливались воедино.

– Уверен, они догадываются. Я просто еще не подтвердил свой титул. Эльсод объявит об этом и проведет коронацию. После этого я созову военный сейм.

– А Ильдико?

Бришен сжал челюсти, услышав, как Серовек фамильярно назвал ее по имени.

– Пока я буду сражаться с галлу, Ильдико будет моим регентом. Она не готова к подобной роли, но сделает это. Какой у нас выбор?

– Каи это не понравится.

Учитывая угрозу, с которой сталкивались теперь каждый каи и человек, их неприязнь меньше всего волновала Бришена.

– Им не обязательно должно нравиться. Им просто придется это принять.

Они вошли в зал совета, и Бришен закрыл за собой дверь. Он подождал полминуты, прежде чем кто-то установил подслушивающие заклинания с другой стороны двери. Блокируя их, Бришен наложил контрзаклинание, заглушая их с Серовеком разговор.

Лорд Пангион покачал головой и напряг челюсть.

– Полезная магия, – заметил он. – Хотя и раздражает.

Серовек не пожелал садиться в кресло.

– Если твои министры хоть в чем-то похожи на стаю волков, всегда кружащих вокруг беладинского двора, то они будут все время планировать убийство твоей жены, твое свержение и возведение покорной марионетки на трон.

Серовек не сообщил Бришену ничего такого, чего бы тот уже не обдумал.

– Тогда их ждет большой сюрприз. Советники, которых я выберу для военного сейма, выиграют больше, если я останусь на троне. Кроме того, здесь останется Анхусет.

Серовек поморщился.

– Уверен, все пройдет хорошо.

– Насколько можно надеяться. Но кузина более полезна мне здесь, охраняя и поддерживая Ильдико. Мерток тоже останется, так что я не выделяю Анхусет. Намек на мятеж – и повинный будет предан мечу. Ильдико, может, и человек, но не слабая. Моя жена сделает все необходимое, чтобы удержать трон до моего возвращения.

– Если мы вернемся.

– О другом я даже думать не смею.

Серовек со свитой ехали всю ночь, чтобы к утру добраться до Саггары. Он несколько раз заверил Бришена, что Верхний Салюр будет в безопасности и без его непосредственного присутствия. Маркграф вышел из зала, чтобы позаботиться о своих людях, отказавшись от одной из трех маленьких комнат в главном доме, предпочтя тюфяк в казармах гарнизона.

Бришен поднялся по лестнице и тихо проскользнул в свою комнату. Ильдико свернулась калачиком на кровати и не пошевелилась, когда он разделся, залез под одеяло и обнял ее. Жена была такой теплой, мягкой и пахла апельсиновой водой (заказанной у аптекаря), сделанной из апельсинов дикой рощи, росшей у крепости.

Ее огненные волосы защекотали ему нос, и Бришен зарылся лицом в спутанные пряди. Теперь его гарнизон мог похвастаться тем, что нигде больше в Баст-Харадисе не собиралось столько красавиц. Мелкая знать собралась здесь ради безопасности, влияния и возможности показать своих женщин королю среди королей. Безмятежная маска Ильдико, вынужденной наблюдать, как они каждую ночь соперничают за внимание Бришена, ни на мгновение его не обманула.

Он притянул ее к изгибу своего тела. Бришен жалел, что не сказал жене, что они интересуют его не больше, чем оттенок побелки на стенах. Только Ильдико владела его сердцем и душой. Возможно, сделай он это, она не приняла бы совет Эльсод с такой готовностью.

Возможно. Ильдико прагматична и лучше, чем кто-либо, понимает требования долга. Даже лучше него. Именно поэтому она с самого начала охотно согласилась выйти за него замуж. Ее аргументы в поддержку настойчивого требования Эльсод отречься от нее сильно ранили Бришена, и боль от предательства едва не поставила его на колени. День размышлений и воспоминание о страдании на лице жены умерили первоначальную ярость. Она не больше, чем он сам, хотела, чтобы он отрекся от нее. Они отличались лишь пониманием долга, связанного с ролями, которые их столь внезапно и неохотно поставили играть.