Книга Родной. Чужой. Любимый, страница 18 – Лили Орландо

– Нет-нет, продолжайте, пожалуйста.

Ах так, ну тогда не обессудьте. И я начала командовать:

– Подайте хлоргексидин и ватный диск.

К моему удивлению, мужчина послушно двинулся к комоду и зашуршал там полиэтиленовыми упаковками.

– Молодец, – зашептала мне женщина, – с этими мужиками только так и надо. А то на шею сядут и ножки свесят. Хочет на тебя работать, пусть пашет, а он, видите ли, отдыхает, пока начальница его работу делает.

– Вообще-то, это моя клиника, так что я тут начальник, – раздался над моим плечом бас бородача.

Женщина смущённо ойкнула, а я улыбнулась – он совсем не производил впечатление грозного, хотя и пытался давить массой и харизмой.

Дальше работа пошла в полной тишине, если не считать моего успокоительного сюсюканья с Малинкой. Я обрезала ей когти, вытерла лапку от крови, забинтовала и велела прийти снова послезавтра, после чего отправилась мыть руки.

– Молодец она у вас, – шептала женщина уже бородачу, – добрая и дело своё знает. Держитесь за неё и не обижайте.

Я слушала краем уха, и постепенно до меня начинало доходить, что сейчас произошло.

– Хорошо, обижать не буду, – прогудел бородач, усмехаясь.

Женщина расплатилась и покинула клинику, а мы с ним остались наедине.

– Ты ищешь работу? – бородач пристально глядел на меня. Я бы сказала, таким оценивающим взглядом. Словно прикидывал, сколько мешков с кормом смогу перетащить за один раз.

– Ищу, – я не позволила себе смутиться под этим взглядом.

По правде говоря, бородач не вызывал у меня особого страха. Он мог бы выгнать меня сразу, когда увидел, как я хозяйничаю в его клинике. А он промолчал и просто наблюдал за моими действиями, как будто экзаменовал, давая шанс пройти испытание.

– Образование есть?

– Есть.

– Опыт?

Тут я немного замялась.

– Только практика…

– Значит, наберёшься. Главное, ты действуешь решительно и не пасуешь перед трудностями. Даже в незнакомой обстановке. Меня зовут Василий Андреевич, – бородач протянул руку, и я, несколько растерявшись, её пожала. – Ты принята на работу с завтрашнего дня. Приходи с паспортом и дипломом.

– Правда? – я смотрела на него расширившимися от удивления глазами, совершенно позабыв, что всё ещё пожимаю ему ладонь, слегка покачивая.

Он вот так просто берёт меня?

Даже не заглянув в мой диплом?

Не спросив имени?

А как же собеседование?

Или здесь всё настолько плохо, что других кандидатов не предвидится?

Вопросы так и сыпались, заставляя меня сомневаться в принятом решении.

Бородач, то есть Василий Андреевич, словно прочитал мои мысли:

– А что тебя так удивляет? Я видел тебя в деле. Помощь ты оказать можешь. И что не менее важно, владельцы тебе доверяют, даже такие… – он кивнул головой на дверь, видимо, имея в виду несколько экзальтированную хозяйку Малинки. – А опыта наберёшься по ходу работы. Мы все с чего-то начинали…

Мне понравилась клиника. Здесь всё было устроено удобно и просто, без лишней вычурности и при этом видно, что за порядком следили.

Но всё же один момент не давал мне покоя. Если не спрошу сейчас, потом могу пожалеть.

Я набралась смелости, сделала глубокий вдох и всё-таки задала вопрос:

– Вы алкоголик?

Бородач, который как раз наливал в стакан воду из крана и жадно пил её большими глотками, подавился, закашлялся и повернулся ко мне с каплями воды, блестевшими на бороде. В глазах его застыло недоумение и обида, такая по-детски непосредственная, что мне стало стыдно.

Ну вот и всё.

Теперь он меня выгонит и велит больше никогда не появляться. Я уже была готова двинуться к выходу, но тут Василий Андреевич выдохнул и, хмыкнув, с иронией произнёс:

– Значит, смелая…

Я молчала. Моя смелость закончилась на этом вопросе.

Но он снизошёл до объяснения:

– Принимал тяжёлые роды ночью. Поспать не удалось. А тут спокойное утро, я и задремал…

Он улыбался, а я почувствовала, как неудержимо краснею. Ну конечно, самое простое объяснение не пришло мне в голову, нужно было заподозрить человека в непомерном пьянстве…

– Извините, – пробормотала я и всё-таки попятилась к выходу.

Вряд ли оскорблённый моей подозрительностью бородач захочет брать меня на работу. Но вопрос вертелся на языке, и я всё же его задала:

– Так мне завтра приходить?

– Только если хочешь работать с потенциальным алкоголиком, – заржал он, и я окончательно смутилась.

– Извините, – повторила снова и выскочила за дверь.

Вслед мне донёсся густой смех Василия Андреевича.

Я шла по улице, щёки пылали, а губы непроизвольно растягивались в улыбке. Это было самое странное устройство на работу. И пусть особого опыта в этом у меня не было. Но прежде, даже когда я приходила на практику с направлением от академии, мои документы тщательно изучали, как и меня, потом подробно расспрашивали, выявляя уровень теоретических знаний, а уж после принимали решение.

А тут…

Я ворвалась в его клинику. Оказала помощь его пациенту. Без разрешения лазала по ящикам, пользуясь его инструментами и препаратами. А он сказал приходить завтра с дипломом и паспортом.

Вот так просто.

По пути мне встретилось кафе. Я зашла, чтобы всё обдумать в спокойной обстановке. Для меня эта работа была просто подарком небес. Словно высшие силы решили реабилитироваться передо мной за всё, что случилось в последние дни.

Мне принесли капучино с корицей, я привычно вдохнула душистый аромат и сделала первый глоток, жмурясь от удовольствия.

А потом забила в поисковике название клиники и почитала отзывы. На удивление их было много. И ни одного отрицательного. Даже если предположить, что все они проплачены, то Василию Андреевичу этот пиар обошёлся бы в космическую сумму.

Потом прошлась по фоткам и обнаружила его страницу в соцсети. Она одновременно была и личной, и рабочей. Фотографии, где он возился с двумя ребятишками-погодками, мальчиком и девочкой, перемежались с теми, на которых Василий Андреевич позировал с недовольными пациентами из семейства кошачьих и их довольными хозяевами. А вот счастливый щенок благодарно лижет ему лицо, бородач жмурится и улыбается.

Всё-таки я, скорее всего, соглашусь на эту работу. Ну не может плохой человек так смотреть на животных. К тому же у него двое детей, которые явно вьют из папы верёвки, а этот громила им всё позволяет.

Я приободрилась.

Что ж, теперь у меня есть работа. Надо обрадовать родителей и Тёму…