Книга Родной. Чужой. Любимый, страница 21 – Лили Орландо

К «Доктору Айболиту» подъехала без двух минут девять. Василий Андреевич как раз открывал замок на входной двери. Отлично. Похоже, мой начальник тоже не слишком ранняя птичка.

Я выбралась из машины и, подойдя к нему, поздоровалась.

– Доброе утро, – бородач широко зевнул и пробормотал куда-то в пространство: – И когда же я высплюсь?

– Могу предложить вам подремать в подсобке, – улыбнулась я, но тут же заметила, спешившую к нам старушку с кошачьей переноской.

– Не получится, – снова зевнул Василий Андреевич и распахнул дверь клиники.

Первый рабочий день выдался весьма насыщенным.

Ещё до обеда мы успели принять шестерых котов, двух собак и хорька, у которого были проблемы с мочеиспусканием. И мне пришлось вручную при помощи шприца сцеживать содержимое его мочевого пузыря. Как-то я даже и не думала, что внутри такого маленького зверька может столько поместиться.

Потом было небольшое затишье, и мы устроили перерыв. Перекусили бутербродами, сделанными Васиной женой (к обеду начальник предложил перейти на «ты», чтобы не путаться в отчествах, когда нужно действовать быстро). Я чувствовала себя неловко из-за отсутствия собственной еды и извинялась, что не подумала о перекусе. Но начальник махнул рукой. Его Лизавета всегда собирала с запасом.

Он показал мне операционную, рассказал, что и где лежит, чтобы я могла быстро ориентироваться.

И к тому моменту, когда началась вторая волна пациентов, я уже чувствовала себя здесь своей. Простыми случаями занималась самостоятельно, но то и дело оборачивалась на начальника, ожидая поймать его внимательный изучающий взгляд. Но Василий, как и сказал, занимался своими делами, принимал других пациентов, заказывал препараты или ездил забирать анализы.

За мной он не следил, и я почувствовала, как на душе теплеет оттого, что мне здесь доверяют. Я ощущала себя нужной, верила, что нахожусь на своём месте.

И это было просто замечательное чувство, которое впервые за последние дни позволило мне немного воспрянуть духом.

Клиника работала до семи, но домой я вернулась почти в десять. На экране светились четыре непринятых вызова – по два от папы и Саши.

За полчаса до конца рабочего дня нам позвонили и сообщили о сбитой машиной собаке. Василий велел привозить, а мне сказал, что в семь я могу ехать домой, он тут сам справится.

Разумеется, я осталась и ассистировала ему. Собака была совсем слабой, с бледными слизистыми и поверхностным дыханием. И я подумала, что не выкарабкается. Черепно-мозговая, сотрясение, кровотечение, повреждения внутренних органов и раздробленная задняя лапа, которую Василий собирал как конструктор из отдельных деталей.

На ночь пса оставили в клинике, уложив в нижней из клеток. И сам начальник тоже остался, приглядывать за пациентом.

– Может, я? – выдвинула свою кандидатуру. – Всё же у тебя семья, тебя ждут…

– А тебя? – спросил он, стрельнув глазами.

– Меня… – я замялась, ну не посвящать же начальника в первый рабочий день в подробности моих семейных трудностей, – у меня только родители.

– Спасибо за предложение, – добродушно усмехнулся Василий, – иди домой. Боюсь нас с Рексом ждёт тяжёлая ночь. А ты с утра будешь вести приём.

Саша встречала меня на улице. Она стояла, задумчиво глядя вверх, словно пыталась рассмотреть звёзды за серыми облаками, затянувшими небо.

Я увидела её, как только вошла в калитку.

– Привет, – улыбнулась виновато, знала, что Саша не будет меня ругать, только вздохнёт устало и с облегчением, что я наконец-то дома.

– Ты чего не перезвонила? Мы с папой волновались, – посетовала она и обняла, прижала меня к себе. А я вдохнула знакомый и такой родной запах, на мгновение позволяя себе расслабиться и забыться. Но после отстранилась, отвела глаза в сторону.

– Пса привезли после ДТП, операцию делали, не до звонков было…

Саша удовлетворилась этим объяснением. Она вообще никогда не требовала больше необходимого. И всё понимала. И в детстве мне частенько бывало стыдно за нарушаемые правила. А сейчас почему-то стало больно.

Всё-таки она не моя мама…

– Пойдём ужинать, я разогрею, – она открыла дверь и придержала её передо мной.

– А где все? – в доме было подозрительно тихо.

– Уже поели и разошлись, кто куда. Папа пишет. Гриша репетирует. А Тёма куда-то убежал.

Убежал…

Аппетит мгновенно пропал, словно его и не было. Я вспомнила отпечаток красной помады на щеке и подумала, что мне стоит начать поиски квартиры.

Думаю, одной мне будет легче.

* * *

Следующие дни были похожи друг на друга и наполнены чередой хвостатых или бесхвостых пациентов, добродушными замечаниями Василия. А после работы я ходила по адресам, где сдавались квартиры. К сожалению, пока ничего, кроме ужаса, увиденные варианты не внушали.

Помня данное самой себе обещание, я отдала ключи от Жука Тёме. Точнее струсила и просто положила на стол в его комнате, когда того точно не было дома.

Поговорить с Артёмом я так и не решалась. Даже наоборот, старательно избегала встреч с ним. Пораньше уходила на работу и поздно возвращалась.

Казалось, что и он тоже задался подобной целью, поскольку за неделю мы с ним ни разу не встретились, что вряд ли было случайностью. Ведь мы пока жили в одном доме.

Сегодняшнюю квартиру хозяйка могла показать только в час дня. И никак иначе. По телефону старческий голос категорично заявил, что его обладательница занята весь день, потому что у неё плотное расписание. И даже в час она сможет уделить мне лишь пятнадцать минут, а потом ей нужно спешить на пилатес.

– Вась, можно я уйду в час дня? Всего на пятнадцать минут, – попросила я начальника, когда мы отправили очередного пациента.

Рекс, который преодолел тот опасный барьер между жизнь и смертью, сегодня утром отправился на домашнюю реабилитацию, и клиника опустела.

– Куда? – автоматически спросил начальник, задумчиво глядя в журнал регистрации.

У нас за прошедшую неделю сложились дружеские отношения. Даже скорее Василий считал себя кем-то вроде моего старшего брата и взял меня под опеку.

Поначалу мне было очень сложно это принять. Ведь Вася в своей заботе стал очень похож на Тёмку… Того, прежнего. Которого уже никогда больше не будет. Но я не позволила себе ностальгировать о прошлом, которое уже… прошло.

Впереди у меня была новая жизнь. И я собиралась определить в ней место для Василия с его добродушной заботой. По крайней мере, у меня появился друг.

– Посмотрю квартиру, – я побрызгала спиртом на стол для осмотров и начала протирать поверхность.

– Какую квартиру? – начальник удивился и даже посмотрел на меня, отвлекаясь от журнала.