Онлайн книга «Свадьба Кречинского. Пьесы»
|
Муромский (с досадою). А сколько же такому курьеру давать? Тарелкин. Пяти– или десятирублевую. Муромский (с ужасом). Тридцать пять рублей! Тарелкин. Да вы на ассигнации считаете. Муромский. Да ведь я ассигнациями оброк-то беру. Тарелкин (с досадою). Позвольте: у вас никто не спрашивает, получаете ли вы оброк и как вы его получаете: ассигнациями, медью или даже куньими деньгами. Вы поймите это. Вам надо дело сделать – так ли-с? Вы зачем сюда приехали? Муромский. Ну вы знаете. Тарелкин. И скоро ехать хотите? Муромский. Да если этак еще дней десять помаячу, – так и в гроб лягу. Тарелкин. Опять не туда: до вашей смерти опять никому дела нет. Лидочка (с испугом). Ах, боже мой! – Что вы… Тарелкин (Лидочке). Позвольте, сударыня, – не об этом. (Берет Муромского за руку и подводит к окну.) Посмотрите, много на Невском народу? Муромский. Много. Тарелкин. Кому из них дело, что вы из хлопот ваших умереть можете? Муромский (смотря в окно и покачав головою). Да, – никому обо мне дела нет… Тарелкин. Ну, вы сделайте опыт: крикните в окно, что, мол, я денег даю, – но смотрите, что будет? (Хохочет .) Муромский (в сторону). Тьфу, провались ты, проклятый человек. Иван Сидоров. Справедливо говорят. Тарелкин (в духе). Да помилуйте – это ясно, как дважды два. (Атуевой .) Вам чего день стоит? Атуева. Целковых двадцать стоит. Тарелкин (с форсом). И вы думаете, что курьер-то и не знает, что вам двадцать целковых день стоит? – а? – Он, бестия, знает. Ну вы дайте ему десять, а десять-то у вас в кармане останется. – Ведь здесь все так. Иван Сидоров. Справедливо говорят-с. Тарелкин (продолжая). Здесь у людей даром ничего не берут, нахрапом или озорством каким, – никогда. Здесь все по доброй воле, и даже, скажу вам по справедливости, – пополам. Вам чего дело стоит – двести рублей, ну – сто дайте, сто себе возьмите. Муромский (Атуевой). Это, кажется, Кречинский писал, промышленная. Атуева. Да, да. Муромский (Тарелкину). Это, стало, по правилу: «возлюби ближнего, как самого себя». Тарелкин. Именно – все наполовину. Согласитесь сами: всегда выгодно свой собственный расход купить за полцены. Иван Сидоров. Выгодно, сударь, выгодно. Тарелкин (продолжая). Ну – и для расчета просто; всякий из своего дела видит, сколько дать. Иван Сидоров. Хитро сделано. Муромский. Ну – делать нечего… поедем, Лида. (Взявши шляпу, поднимает руки к небу .) Боже мой!.. вот пытка-то. Идут к двери. Тарелкин. Ступайте, Петр Константинович; ступайте, пока есть время… или нет, постойте. Муромский и Лидочка останавливаются. Я вас лучше сам свезу, а то вы опять не дойдете. Иван Сидоров. Именно, ваше высокоблагородие, – опять не дойдут. Муромский (уходя). Ну и прекрасно; вот и мне как будто покойнее. Уходит с Лидочкой и Тарелкиным, Атуева и Иван Сидоров их провожают. Перемена декораций. Пространная комната. По стенам стулья, столы, на одном из них серебряный поднос с кувшином содовой воды и кружка. Налево от зрителей вхожая дверь, направо дверь в покои начальствующего лица, прямо против зрителей дверь в канцелярию. ЯВЛЕНИЕ VI У средних дверей на стуле сидит курьер Парамонов, нюхает табак, тихо сморкается и чистит нос. Глубокая тишина. Чибисов входит с бумагами, на цыпочках. Чибисов (шепотом). Ну что? Парамонов (вертит головою). Нет еще. Чибисов. А уж поздно. Парамонов. Кто ж его знает. Все еще ходит да воду пьет (показывает на кружку); стало, не готов. Ибисов (входит с бумагами). Ну, Парамоныч, – как? Можно, что ли? Парамонов (нюхая табак). Тссс-с… Ибисов (тихо). Эка штука… А у меня дело спешное. Парамонов. Попробуйте. Ибисов. Чего пробовать; – я у тебя, братец, спрашиваю. Парамонов. Видите – ни души нет; один, как буря, ходит. Ибисов. Стало, еще не готов. Парамонов (шепотом, но открывая сильно рот). Не готов; – говорят вам, не го-тов!! ЯВЛЕНИЕ VII Тарелкин и за ним несколько чиновников входят с бумагами. Чибисов и Ибисов (машут руками и удерживают). Не готов… Господа, – не го-тов!!. Тарелкин (отводя Парамонова в сторону). Ну что?.. Как он нынче? Парамонов. И-и-и-и… туча тучей!.. Тарелкин. Хорошо!!! Смотри, я просителя впущу, – ты его не тронь… пускай попросит… (дает ему в руку) понимаешь… Парамонов (подщурив глаз). Попарить, что ль, надо, – ай не гнется? Давайте, – мы попарим… ЯВЛЕНИЕ VIII Из дверей направо показывается князь в утреннем богатом костюме. Он движется медленно, погруженный в задумчивость, и слегка потирает желудок. Чиновники с глухим шумом теснятся в двери канцелярии – слышны голоса: «ах! господа, ох… господа!»… наконец вся их масса проталкивается к двери; Парамонов их припирает. Князь (становясь посреди залы). А-а-а-а – что это такое? Парамонов. Чиновники, ваше сиятельство. Князь. А-а-а-а – что они? Парамонов. Не желают беспокоить ваше сиятельство. Князь. А-а-а-а – хорошо. (Наливает кружку содовой воды, пьет и медленно уходит. Парамонов садится.) ЯВЛЕНИЕ IX Муромский показывается из вхожих дверей во фраке, перчатках, при орденах и с запиской, перевязанной ленточкой. Явно смешан. Парамонов (показывает ему на стул). Обождите здесь. Муромский садится, тяжело дышит и вертит в руках записку; Парамонов искоса его осматривает и продолжает нюхать табак и чистить нос. Князь показывается снова в дверях; Муромский быстро встает, несколько раз кланяется. Князь. Варравин!.. Варравин!!. Варравин вбегает и кланяется; Парамонов выходит. |