Онлайн книга «Прикосновения зла»
|
С легким хрустом отворилось поворотное кольцо в потолке и на раба полетели розовые лепестки. – Представление начинается! – обрадовался нобиль. Комната стала заполняться сладковатым дымом. Геллийца охватило возбуждение. – Это горит эбиссинская трава, усиливающая влечение, – пояснил Мэйо, бесстыдно оглаживая свои чресла. – От неё встаёт даже у мертвецов! – Она ведь запрещена… – сказал Нереус, прикрывая ладонью срамное место. – В приличных домах – да. Но только не здесь! Позвякивая браслетами и пританцовывая, в комнату зашли семь девушек. – Число, приносящее удачу! – рассмеялся поморец. Нереус мысленно прикинул стоимость такого веселья: сумма получилась внушительной, почти вдвое больше годового заработка лихтийского рыбака. – Левая! – Мэйо указал на пышнобедрую афарку. – Правая! – Нобиль махнул рукой в сторону эбиссинки со множеством косичек на голове. – Правая пристяжная! – Поморец кивнул широкоскулой северянке. – А ты, сладкий персик, – Сын градоначальника улыбнулся трясущей загорелой грудью итхальке, – становись моей левой пристяжной. Нереус, собирай свою тригу и помчались! От запаха духов и благовоний у невольника голова шла кругом. Он выбрал головной «лошадкой» поморскую брюнетку, а по бокам разместил двух рыженьких землячек с аппетитными формами. – В запряжку, кобылки! – громко приказал Мэйо. Со смехом и весёлым ржаньем блудницы полезли на ложе. Они встали на четвереньки, прижимаясь друг к другу блестящими от масла бедрами, образовав подобие квадриги и троеконного прогулочного экипажа. – Рысью, длинногривые! – скомандовал нобиль, шлепнув по ягодицам афарку и эбиссинку. – Мой персик, не слушается вожжей! Персику нужен длинный кнут! – И-го-го! – протяжно выкрикнула итхалька, подыгрывая Мэйо, берущему её сзади. Нереус оперся на податливо выгнутые поясницы островитянок, неспеша проникая в горячее лоно поморской распутницы. Стон наслаждения сорвался с её губ, и невольник решил действовать смелее. – Погоняй их плетьми! – посоветовал Мэйо и тотчас показал, что имеет ввиду. Он ввёл палец между откляченных бёдер афарки: – Резвая вороная кобылка! Как тебе однохвостая плетка? – И-го-го! – Испробуем двухвостую! Два пальца нобиля ритмично двигались в охотно отзывающейся на это вторжение блуднице. – Пора прокатиться галопом! – заявил нобиль. – Нереус, готовь треххвостку! Всыпь им как следует! Геллиец полностью отдался этой дикой скачке, потеряв себя в бешеной круговерти ладоней-вожжей, пальцев-хлыстов и дико жаждущего разрядки кнута. Наигравшись в наездника, Мэйо потребовал от шлюх оральных ласк, пообещав щедро напоить божественным молоком самую старательную. И, разумеется, сдержал слово. Удовлетворив во славу Дэйпо свою тригу, Нереус без сил упал спиной на подушки. – Мой дед, – сообщил нобиль, давая себе короткую передышку. – Мог за ночь утолить любовный голод семнадцати похотливых красоток! Нам есть к чему стремиться, геллиец! – Пусть вовеки не померкнет его слава… – Ерунда! Я дождусь самой долгой ночи в году и поимею два десятка блудливых кобылок! Начну с моего персика! Итхалька завизжала, когда поморец уткнулся лицом ей в грудь, целуя торчащие соски. – Мой нежный персик! – промурлыкал Мэйо. Рыжие островитянки жались к Нереусу, поглаживая его живот: – Приходи к нам снова… Ты такой хорошенький… Ласковый красавчик… – Они тебя любят! – счастливо выкрикнул нобиль. – Любят! – А кого любишь ты, Мэйо? – решился спросить невольник. – Мне кажется, что тебе известен ответ… – Сестру? Пьяный поморец уставился в потолок: – Я всегда кидался грудью на волны. Желал запретного. Недоступного. Читал развращающие ум книги. Слушал философов, которых били камнями за безнравственные речи. Мечтал жениться на сестре… – Подружился с рабом, – добавил Нереус. Мэйо разразился смехом: – Верно! Я почти сразу решил загадку. Отец выбрал тебя по одной лишь причине: между нами нет ничего общего. Ты – простой деревенский парень, трусоватый и невообразимо скучный. Моя полная противоположность. – Согласен, – грустно улыбнулся невольник. – Только видишь ли в чём дело… Противоположности притягиваются. Ты не такой уж тихоня. А я – пока ещë не полный псих. – И на это мне нечего возразить. Мэйо глянул на раба с хитрым прищуром: – Покуражимся так, чтобы сам Мерт не захотел видеть нас в своём загробном царстве! Шум с улицы заставил Нереуса насторожиться. Он выглянул в окно и прошептал: – Там стражники… И вигилы… С факелами. – Это за нами, – осклабился нобиль. – Девочки, сожалею, но мы вынуждены откланяться… Он слез с кровати и наспех обмотал бёдра куском ткани. Геллиец на ходу нырнул в свою тунику. – Наверх! На крышу! – позвал Мэйо. За удивительное проворство невольник мысленно сравнил хозяина с хорьком. Поморец выскочил на декоративный балкончик, ловко вскарабкался по выгнутой руке кариатиды, и стало понятно, что этот путь для побега он использует не в первый раз. Вечер погрузил улицы Таркса в синеватый сумрак. Нобиль прошёл по крыше на задний двор и перепрыгнул на соседнее здание. Нереус молча следовал за господином. Мэйо добрался до закреплённой на стене решетки, увитой плюшем, и бесстрашно полез вниз. Коснувшись босыми пятками мостовой, поморец огляделся. – Нужно спешить. Хозяин и раб юркнули в ближайшую подворотню. Мэйо петлял, стараясь выбраться из западни, но квартал был оцеплен, и повсюду сновали ищейки. – Проклятье! – выругался нобиль. – Кажется, волки Силана вот-вот вцепятся нам в глотки. Пробежав вдоль высокого забора, поморец остановился. Все выходы оказались перекрыты. – Я подсажу тебя, – сказал Мэйо. – Там небольшой парк. Выйдешь к ручью, он приведет на пляж. Оттуда без труда доберëшься до виллы. – А как же ты? – взволнованно спросил Нереус. – Со мной ничего не сделается. А тебя, если поймают, изобьют до полусмерти, просто потому что могут. – Пусть бьют. Я останусь. |