Онлайн книга «Прикосновения зла»
|
По пути к паучьему храму, невольник разглядывал городские достопримечательности. Возле торговой площади он заметил небольшой кабак с оригинальной вывеской: идущим под парусами пиратским кораблëм. Силлад располагался в стороне от моря, и геллиец предположил, что хозяин заведения – отошедший от дел разбойник, уставший грабить суда и осевший на суше. Островитянин свернул с дороги и зашëл в полутëмный зал. Кабак был рассчитан на непритязательную публику и не мог похвастаться ни уютом, ни богатым выбором блюд. Нереус полной грудью вдохнул удушливую вонь и почувствовал себя невероятно счастливым. Ему нравилось здесь, нравилось абсолютно всë: и низкий потолок, и узкие лавки, напоминавшие банки для гребцов, и грубоватая девка с заплетëнными на афарский манер волосами, заполнявшая миски дешëвой едой… – Добро пожаловать! – хрипло сказала она. – Чувствуй себя как дома. – Уже, – ответил геллиец, подсаживаясь поближе к ней. – Благодарю за гостеприимство. Брюнетка покосилась на него с подозрением: – Что будешь пробовать? Нереус положил на стол несколько монет: – Угости меня так, чтобы я захотел вернуться сюда. – Лаура, – представилась девушка, рассматривая дорогой браслет гостя. – По городу ходит слух, что из Таркса приехал молодой богач. Его кони – в золотой сбруе, а рабы – в золотых ошейниках. – Слухи несколько преувеличены, – усмехнулся меченосец. – Господина зовут Мэйо из Дома Морган, он – мой хозяин. – А у тебя есть имя или прозвище? – Нереус. Геллиец. Луара наполнила глиняный кубок бледно-красным напитком: – Лучшее вино для тебя, геллиец! Раб отхлебнул немного и улыбнулся. Вино было приятным на вкус, но слишком щедро разбавленным водой. Девушка подала несколько мисок с закусками: – Правда, что молодой богач – красавчик, и его волосы пахнут самыми изысканными благовониями? – Мне сложно судить о его красоте, но многие женщины сходят по нему с ума. – Хотела бы я поглядеть на него поближе… – Через три дня в храме Веда состоится свадьба господина Ливия. Приходи бросать новобрачным цветы и непременно увидишь там моего хозяина. – Дивно! Ну, я приду. С большой корзиной лепестков! – Лаура подлила парню вина. – Мне всегда было интересно, как живут богачи. Наверно, твой господин ежедневно поедает лишь устриц и белый хлеб… Нереус прыснул в кулак: – Час назад он с удовольствием лакомился крестьянским капустным пирогом. Девушка рассмеялась: – Богат да с причудами! Приди он сюда, я бы накормила его капустой до отвала! – Не сомневаюсь. Наевшись, геллиец поднялся с лавки: – Добра и процветания этому месту. Лаура засуетилась, не желая так быстро прощаться: – Уже уходишь? – Мне нужно выполнить поручение господина. – Тяжко быть подневольным, да? – Все мы зависимы: рабы от хозяев, хозяева от богов, боги от своих страстей, – островитянин глубоко вздохнул. – Я сегодня почти свободен. Могу бродить, где вздумается, и делать, что захочу. Главное: успеть купить для господина одну вещицу в паучьем храме. – Ты идëшь в храм Восьмиглазого? – Да. – А раньше бывал там? – Нет, я молюсь Дэйпо. Иногда Веду, богу-покровителю моего хозяина. Лаура отставила в сторону грязную посуду: – Значит, я пойду с тобой. Без поручительства того, кто уже посещал храм, тебя не пустят в святилище. – Почему? – удивился Нереус. – Что за странные порядки? – Объясню по дороге. Девушка набросила на плечи старый, давно выцветший плащ и крикнула в кухню: – Отец, я ушла! Вернусь до заката! На улице Лаура подогнула длинный подол платья: – Храм стоит в низине. Там вечная грязь. – Я уже давно не видел дождей. – Дело не в дождях. Ты знаешь, кто поклоняется Восьмиглазому? – Нет. – Рабы, нищие, крестьяне, калеки… Вся беднота. Нобили здесь большая редкость. Храм-ротонда, окруженный колоннадой, имел безрëберный купол и восемь круглых окошек. Поднявшись по ступеням, Лаура несколько раз ударила в дверь медной колотушкой. Пришлось немного подождать, и наконец им открыла худощавая женщина в чëрной одежде: – Что вам угодно? – Мы пришли узнать истину, – ответила девушка. – Я – Лаура из Силлада, и со мной раб Нереус-геллиец. – Входите и услышите. Внутри святилища было очень темно. Лишь возле статуи паука – размером со среднюю собаку – горела одинокая лампада. Девушка потянула невольника за руку и усадила рядом с собой на сплетëнную из соломы циновку. Жрец появился из мрака и зажëг вторую лампаду: – Восьмиглазый видит каждого. Он говорит нам: не страшитесь ни зла, ни боли, ни смерти. Не страшитесь тех, кто грозит вам словом, и тех, кто поднимает на вас плеть. Велика тьма для одной свечи, но нет тьмы там, где их пылают сотни тысяч. Лаура с интересом слушала проповедь, а меченосец про себя дивился, как столь уродливый бог смог найти себе преданных поклонников. – Раб Нереус, – строго произнëс жрец. – Как часто господин твой грозил тебе словом и поднимал плеть? – Про слова не помню… Вроде, не грозил. А плеть и вовсе в руки не брал. – Твой господин отказывал тебе в пище и отдыхе? Принуждал непосильно трудиться? – Нет. – Заставлял ложиться с собой и лобызать себя в губы? – Нет. – Тогда зачем ты ему? Для каких нужд? – Хозяин готовится к учëбе в столице. Там я буду содержать в порядке коня, оружие и доспехи господина. Сопровождать его на военных манëврах. А пока мы просто общаемся, отдыхаем вместе и… если так можно выразиться, водим дружбу. – Водите дружбу? – удивился жрец. – Да, звучит нелепо. Мой господин – потомок тланов, носитель ихора, благородный и богатый человек. А я – простой парень из рыбацкой деревушки. Но мы как будто знаем друг друга всю жизнь и вместе нам лучше, чем порознь. Жрец гневно сдвинул брови: – Так что ты надеешься услышать от Великого Паука? |