
Онлайн книга «Дело сердитой плакальщицы»
– Да. – Не важно, что он сказал вам. Что вы сделали после того, как он к вам обратился? – Я встала и посмотрела в сторону коттеджа Кашинга. – Сколько было времени? – Как мне помнится, около половины третьего утра. – И что вы увидели? – Я увидела, что окна там освещены. – Вы пользовались каким-нибудь оптическим прибором? – Да. У нас есть труба с тридцатикратным увеличением. – И вы ею воспользовались? – Да, сэр. – Что вы увидели? – Разбитое стекло. Я увидела, что окно выбито наружу, осколки лежали на подоконнике и внизу на земле, отсвечивая огни изнутри помещения. – Окно было разбито? – Да. – Шторы были опущены? – На том окне нет. – Вы слышали что-нибудь? – Перед тем как встать с кровати, я услышала женский крик. – Как вы думаете, кто была эта женщина? – Не знаю. – А вы видели кого-нибудь в доме? – Да, сэр, через пять-десять минут после того, как мы услышали крик. – Вы узнали кого-то? – Да, сэр. – Кто это был? – Миссис Белл Эдриан, обвиняемая, которая сидит в зале суда. – Можно проводить перекрестный допрос, – объявил окружной прокурор. Мейсон успокаивающе улыбнулся миссис Баррис: – Конечно, окружной судья проявил добросовестность, избегая того, чтобы вы давали показания на основании чужих слов. Но для нас двоих это не важно. Что ваш муж сказал вам такого, что вы поднялись с кровати, чтобы посмотреть на коттедж Кашинга? – Он сказал мне, что слышал звон разбитого стекла и что-то похожее на выстрел. Он сказал, что поднялся и посмотрел, но ничего не увидел. – А вы не слышали этого? – Нет, сэр. Я крепко сплю, а Сэм спит чутко. – Но встали, чтобы посмотреть? – Да, я хотела знать, в чем дело. – Это у вас такая привычка? – Ну, иногда мы и раньше смотрели. То окно видно только из нашего коттеджа. Артур Кашинг редко опускал штору, ну и… – И что же вы видели раньше? – спросил Мейсон. – Отвожу вопрос как не имеющий значения и отношения к делу, – заявил Дарвин Хейл. – Принято, – сказал судья Норвуд. – А в последний раз вы увидели Белл Эдриан, обвиняемую? – Да, сэр. – Вы видели еще кого-нибудь? – Нет, сэр. – Вам было видно, что она делает? – Я видела, как она остановилась, будто что-то поднимая, а потом один-два раза прошла мимо окна. – Вы не видели, у нее не двигались губы, будто она с кем-то говорила? – Нет, сэр. – Больше никого не видели? – Нет, сэр. – А что потом? – Заметив, что окно выбито, я заставила мужа пойти туда посмотреть, в чем дело. Он нашел… – Вам неизвестно, что он обнаружил, не так ли? – Ну, он сказал мне. – Думаю, будет лучше, если он сам об этом расскажет. У меня все, миссис Баррис. Спасибо большое. Я просто хотел прояснить ситуацию. – Это все ваши вопросы? – осведомился Ивс. – Да, все. – Хорошо, – сказал окружной прокурор. – Сейчас я вызову для дачи показаний мистера Сэма Барриса. Ваша честь, суд понимает, что сейчас мы хотим обрисовать суду картину случившегося. Наша цель – доказать, что было совершено преступление и что есть основания полагать, что его совершила обвиняемая. Затем обвиняемой должен быть вынесен приговор в присутствии присяжных и… – Вам не нужно учить суд делопроизводству, – заметил судья Норвуд. – Думаю, суду знакомы законы, господин окружной прокурор. Давайте продолжайте и излагайте суть дела. – Хорошо, ваша честь. Я хотел объяснить, почему я не излагаю сразу все, чем располагаю. – Вы должны сообщить нам достаточно для того, чтобы осудить обвиняемую, либо она не будет осуждена. – Не беспокойтесь, – зловеще сказал обвинитель. – Я сделаю все, что надо. – Вы, кажется, из тех, кто вносит беспорядок, – сказал судья Норвуд. – Суду хорошо известны законы, и мы знаем, что вы знаете, что суду хорошо известны законы. Если вы хотите выступать в расчете на публику в зале, делайте это в подходящее время и в подходящей форме, и делайте это для публики, а не для суда. Вызывайте следующего свидетеля. – Да, ваша честь, – ответил Хейл, видимо немного упав духом. – Мистер Баррис, пройдите, пожалуйста, на свидетельское место и присягните. Вышел Сэм Баррис, весьма похожий на мокрого кота, которого укрыли от бури, разрываемый между чувствами злости и унижения. Окружной прокурор выглядел холодно-неумолимым. – Вы видели коттедж Кашинга второго числа утром? – Да, сэр. – В какое время? – Около половины третьего ночи. – Что заставило вас смотреть на коттедж в такой час? – Я очень чутко сплю. Я лежал в кровати и чувствовал легкое беспокойство. Я слышал звон стекла и звук выстрела и думал, в чем дело. Потом начал опять засыпать, но все еще чувствовал беспокойство. Я выглянул, но ничего не увидел. Я разбудил жену, сказал ей, а затем мы услышали женский крик. Я снова поднялся, и мы оба выглянули в окно. – И что вы увидели? – Мы увидели свет в коттедже, и я сказал жене… – Не важно, что вы сказали. Что вы сделали? – Я взглянул на коттедж Кашинга. И жена тоже. – Вы пользовались оптическими приборами? – Тридцатикратной трубой. – Что вы увидели? – Разбитое окно, разбитое вдребезги зеркало и потом ходившую там миссис Эдриан. – Обвиняемую по данному делу? – Да. – А почему вы раньше не упоминали, что видели обвиняемую? |