Онлайн книга «Все имена птиц. Хроники неизвестных времен»
|
Где обитаете вы? В стране Тевель. Есть ли у вас солнце и луна? Есть. С которой стороны восходит у вас солнце и куда заходит оно? Восходит с запада и заходит на востоке. Чем занимаетесь вы? Пашем, сеем и жнем, стада пасем… Молитесь ли вы? Да. Какова же молитва ваша? Как многочисленны и благословенны дела Твои, Господи! Все премудро содеяно Тобою! Ничем вы не отличаетесь от нас, похоже, – сказал тогда Сулейман, – кроме разве что вида. А раз так, то не могу я удерживать тебя силой. Хочешь, верну тебя в страну твою? Нет у меня большего желания, о царь! Вызвал тогда Сулейман Азаила и говорит: Отведи его обратно, человека этого. Не в моих то силах, – отвечает Азаил, а сам донельзя доволен, ибо близится час его мести. Заплакал двуглавый человек. Сразу из четырех глаз пролил он потоки слез. Говорит тогда Сулейман Бенае, сыну Иегодиады: Вечно так с этим Азаилом. Ибо нет ничего, что он, начав, смог бы завершить достойно. Видно, постоянство не в природе бесов. Ступай, друг мой, устрой этого несчастного так, чтобы ему было хорошо и не тосковал он об утраченной родине. Тогда Беная, сын Иегодиады, велел отворить сокровищницу, и выдать двухголовому человеку шестьдесят сиклей серебра, и выделить ему участок земли с виноградником, и колодцем, и масличной рощей, и тот потосковал-потосковал, а потом поселился там, и построил дом, и занялся землепашеством, и стал под покровительством Сулеймана одним из богатейших людей на свете, обжился, а потом взял себе и жену, ибо хотя и был он двухголовый, но чтил Господа и жил праведно, и народил он семерых сыновей, а потом взял и умер… И оставил он семерых сыновей. И шестеро из них были вида обыкновенного, а седьмой же уродился в отца – о двух головах и о двух парах глаз. И, видя то, Азаил потирал руки и хихикал, ибо близился час его мести. И возник спор меж наследниками того пришельца из страны Тевель. Шестеро из них говорят: Нас семеро братьев, следовательно, и наследство должно быть поделено на семь равных частей. Седьмой же говорит: Не семеро нас, а восьмеро, ибо считают по головам да по ртам. А раз так, то я имею право на две доли в наследстве! Не иначе как Сулейман рассудит нас, – говорят тогда братья. Вот, пришли они во дворец к Сулейману и сказали: Государь наш, то-то и то-то, семеро нас, а брат наш двуглавый говорит, мол, восьмеро! Как наследство делить? Сидит Сулейман в диване, и Азаил тут как тут. Как рассудить их, о подданные? – спрашивает царь. Не знаем, – отвечают они, – и не ведаем. Ибо не под силу нам такое. Решили отложить дело до утра. А вечером предстал пред Сулейманом Беная, сын Иегодиады. Коварное дело, – говорит, – задумал Азаил, о Царь Времен! Мутит он людей! Ходит меж визирей, говорит, мол, хвалится Сулейман своей мудростью, а не так уж мудр – такого простого дела рассудить не может. Нет больше у царя мудрости. А без мудрости – какой он царь? Как он рассудит теперь тяжущихся? Беда пришла в город, нет больше справедливости! Что делать, о Царь Времен! Ладно, не тревожься, завтра дам ответ, – говорит Сулейман. А у самого сердце замирает. Вот ровно в полночь пошел он во Храм, пал на лицо свое и воззвал к Господу: Владыка мира! Открывшись мне в Гаваоне, не Ты ли сказал – прости, что дать тебе? Не просил я тогда ни серебра, ни золота, одну лишь мудрость просил, чтоб судить людей правдиво. Неужто теперь откажешь мне в своем даре? Неужто допустишь, чтоб торжествовал неправедный? Сказал – и слышит Глас Божий, сильнее грома, мягче дуновения ветерка: Просвещу тебя. Ступай, а как солнце взойдет, выйди из дворца и обратись к первому встречному. Все тебе будет по слову Моему. Обрадовался Сулейман, пошел во дворец да и заснул с легким сердцем. А чуть свет встал и пошел в поле. Ветром легким потянуло, запели птицы, никого поблизости. Ждет Сулейман. Слышит – кто-то песню поет. И голос такой звонкий – словно жаворонок сыплет свои трели с небес! Смотрит, идет по дороге девушка, совсем еще юная – ни красоты, ни стати… Смуглая, хрупкая, точно цветок полевой. Идет, кувшин несет, песню поет. И это, думает Сулейман, источник моей мудрости? Однако ж делать нечего. Подходит к ней, кланяется, однако ж себя не называет. Чем помочь тебе, – спрашивает, – о девушка? Ничем, – отвечает девушка, – все у меня есть. Сыр овечий, оливы и смоквы, и небо над головой, и виноградник в саду. Вот разве камень отвали от колодца! Ибо нечем мне поить моих овечек. Отвалил Сулейман камень, наполнила она кувшин, и говорит тогда Сулейман: Я помог тебе, о девушка, помоги и ты мне! Не поможешь ли ты мне разгадать одну загадку? Братья мои зовут меня дурочкой, – смеется девушка, – а все ж говори свою загадку! Одна голова хорошо, а две – лучше. Кстати, – говорит Сулейман, – насчет голов! Жил некогда в земле Тевель двуглавый человек… И рассказал ей всю историю. Ой, – говорит девушка, – да это ж проще простого! Что ты нашла простого там, где сам царь Сулейман испытал затруднения, о девушка? – несколько раздраженно говорит Сулейман. Да ты послушай, – говорит девушка. И поведала она ему, как можно разрешить это дело. И понял Сулейман – то, что говорит ему девушка, истинно и верно. И пришел он в радость великую, и засмеялся, и сказал: Чем тебя наградить, о девица? Хочешь, золотом осыплю, хочешь, серебром? Хочешь, камнями драгоценными? С головы до маленьких твоих запыленных ножек осыплю! Погреба дома твоего наполню заморскими винами и сосудами с душистыми смолами, амброй и ладаном, маслом и миррой. Девушка смеется: Или ты сам царь Сулейман, что сулишь такие богатства? Хватит и того, что ты помог мне наполнить водою вот этот кувшин. А хочешь, помоги мне донести его до дому! И когда наступило утро, оно застало Царя Времен Сулеймана у скромного дома неведомой девушки. Поклонился он ее рослым братьям, которые как раз собирались гнать овец на пастбища, наполнил поильницу, попрощался с мудрой девушкой и заспешил в диван. Успел только крикнуть: Как зовут тебя, мудрейшая из дев? Суламитой меня прозвали отец и мать мои, – ответила девушка. И с этим ответом царь Сулейман пошел во дворец. |