Онлайн книга «Бешенство»
– Доктор Валленберг? Это доктор Дворак. – Полагаю, произошло какое-то недоразумение. Господин Парментер был моим пациентом, и я ума не приложу, зачем вам понадобилось проводить вскрытие. – Это была просьба одного из врачей клиники Спрингер. – Имеете в виду доктора Харпер? – На том конце линии фыркнули, судя по звуку, явно неодобрительно. – Она не имела никакого отношения к лечению. И не имела права вызывать вас. – Судя по записям, она осматривала пациента в отделении «скорой помощи». – Это было неделю назад. С тех пор пациента наблюдал я и несколько более узких специалистов. Никто из нас не видел необходимости во вскрытии. И уж тем более мы не считаем, что этот случай заслуживает вмешательства судмедэксперта. – Она убедила меня, что это связано с вопросами здравоохранения. Трубка снова недовольно фыркнула. – Доктор Харпер – не слишком надежный источник информации. Возможно, вы не в курсе. Клиника Спрингер возбудила расследование по факту ее ошибочных действий в отделении неотложной помощи, серьезных ошибок. Она вскоре может лишиться работы, и я не стал бы доверять ее мнению о чем бы то ни было. Доктор Дворак, это вопрос субординации. Я – лечащий врач, и говорю вам: это вскрытие – напрасная трата вашего времени. И моих денег. Дворак едва сдержал стон. «Я не хочу во все это ввязываться. Я патологоанатом. Предпочитаю работать с телами мертвых, а не с амбициями живых». – Кроме того, – продолжал Валленберг, – есть еще и семья. Его дочь будет очень расстроена, узнав, что ее отца изуродовали. Она даже может подать на вас в суд. Дворак медленно выпрямился и озадаченно поднял голову. – Но, доктор Валленберг, я разговаривал с его дочерью. – Что? – Сегодня утром. Госпожа Лэйси позвонила, чтобы обсудить вопрос вскрытия. Я объяснил ей, какие на то есть причины, и мне кажется, она поняла. Она была не против. На линии повисло молчание. – Должно быть, она передумала с тех пор, как я говорил с ней, – предположил Валленберг. – Наверное. В любом случае вскрытие уже проведено. – Уже? – Сегодня выдалось довольно спокойное утро. Новая пауза. Когда Валленберг снова заговорил, голос его звучал на удивление подавленно: – А тело… Оно будет возвращено семье… целиком? – Да. Со всеми органами. Валленберг откашлялся. – Полагаю, это их порадует. «Интересно, – подумал Дворак, вешая трубку. – Он так и не спросил, что я обнаружил при вскрытии». Он еще раз мысленно воспроизвел весь разговор. Может, он просто оказался втянут в какие-то дрязги пригородной больницы? Валленберг описал доктора Харпер так, словно она была отверженной, человеком «под колпаком», возможно, конфликтующей с коллегами. Была ли ее просьба провести вскрытие просто попыткой поставить другого врача в неловкое положение? Этим утром ему стоило бы попрактиковаться в макиавеллиевском искусстве умозаключений, стоило бы прояснить истинные намерения доктора Харпер. Однако мышление Дворака жаждало конкретики. Он извлекал информацию из того, что мог увидеть, потрогать и понюхать. Секреты мертвых легко обнажить с помощью скальпеля, человеческие же мотивы оставались для него тайной. Интерком снова зажужжал. – Доктор Дворак! – произнесла Стелла. – На линии доктор Харпер. Соединить? Дворак немного подумал и решил, что у него нет настроения беседовать с женщиной, которая уже испортила ему день. – Нет, – отозвался он. – Что мне ответить? – Что я ушел домой. – Ну, если вы действительно так хотите… – Стелла! – Да? – Если она снова будет звонить, скажи ей то же самое. Со мной связаться нельзя. Он повесил трубку и вернулся в морг. Лиза склонилась над препаровочным столиком, делая скальпелем срезы печени. Когда он вошел, она подняла глаза. – Ну? – спросила она. – Биопсию заканчиваем? – Заканчиваем. Затем верни все органы на место. Семья хочет получить тело целиком. Она сделала еще один надрез и остановилась. – А мозг? Он же должен полежать еще неделю. Дворак взглянул на емкость, где в формалине лежал мозг Ангуса Парментера. Затем перевел взгляд на свой забинтованный палец и вспомнил о скальпеле, проткнувшем два слоя перчаток и его собственную плоть. – Его мы оставим, – решил доктор. – Я просто верну на место свод черепа и зашью кожу. – Он вытащил новую пару перчаток и полез в ящик за иглой и нитками. – Они и не узнают, что его там нет. Тоби разочарованно повесила трубку. Так сделали вскрытие или нет? Два дня она пыталась дозвониться доктору Двораку, но каждый раз его секретарша отвечала, что он занят, а тон ее голоса ясно указывал, что звонкам Тоби здесь не рады. Звякнул таймер духовки. Тоби выключила газ и вытащила жароупорное блюдо. На сегодня она отвертелась – лазанья из морозилки и печально сникший салат. У нее не было возможности купить продукты, молока тоже не осталось, поэтому она поставила на стол два стакана с водой. Вся ее жизнь, похоже, превратилась в безумный забег наперегонки со временем. Замороженные обеды, громоздящиеся в раковине тарелки, жеваные блузки прямо из сушилки… Она спрашивала себя: вызвана ли ее неодолимая усталость подхваченным вирусом гриппа или это умственное истощение тянет ее ко дну? Она открыла кухонную дверь и позвала: – Мама, обед готов! Иди есть! Элен вышла из-за разросшейся монарды и послушно поплелась на кухню. Тоби вымыла маме руки над раковиной и усадила ее за стол. Она повязала Элен на шею салфетку и поставила перед ней тарелку с лазаньей. Еду Тоби порезала на крохотные кусочки – на один укус. То же самое она сделала и с салатом. В руку Элен она вложила вилку. Элен не стала есть, она сидела в непонятном ожидании и смотрела на дочь. Тоби поставила на стол тарелку с лазаньей для себя, села и съела несколько кусочков. Но потом заметила, что Элен не ест. – Мама, это твой обед. Клади по кусочку в рот. Элен положила в рот пустую вилку и чрезвычайно сосредоточенно принялась ее обсасывать. – Сейчас. Давай помогу тебе. – Тоби поднесла вилку Элен к тарелке, подцепила тягучий кусочек лазаньи и поднесла к ее рту. – Довольно вкусно, – похвалила Элен. – Теперь возьми еще кусочек. Давай, мама. В дверь позвонили. Элен подняла глаза. – Наверное, это уже Брайан, – решила Тоби, поднимаясь из-за стола. – Продолжай есть. Не жди меня. |