Книга Дневники и письма, страница 50 – Эдвард Мунк

Так странно, я боялся заглядывать в газеты – опасался, что увижу там объявление о смерти. Хорошо, что я получил твои письма прежде, чем прочел об этом в газете. Я так ждал встречи с вами всеми – было бы чудесно приехать домой. – Очень жаль, что раньше мне не удавалось написать домой, это потому, что я ждал определенности с моим новым местом жительства.

Вы не должны за меня переживать, у меня все хорошо, и комната достаточно теплая. Скоу ^[155] прислал мне 400 крон – я написал ему и попросил взаймы.

Какое решение вы приняли – останетесь ли жить на том же месте? Оно какое-то темное.

Напиши, сколько сможешь, о папе, как он провел последние дни до и после того, как заболел.

Передавай всем большой привет от меня.

Твой преданный Эдвард Мунк

Стоит ли мне приехать домой? Как ты думаешь?

2/1 90, Сен-Клу

Дорогая тетя!

Я вынужден просить тебя прислать мне двести франков из моей стипендии. Дело в том, что деньги Скоу у меня в норвежских купюрах, и я не хочу обменивать их в Париже, потому что много на этом потеряю. Гораздо выгоднее получить их так же, как в прошлый раз, когда ты присылала мне через банк.

Как видишь по адресу в начале письма, я снова переехал.

Мне не понравилось в Париже в это время, и я перебрался сюда.

У меня здесь комната гораздо больше и лучше, да и воздух гораздо чище.

Хозяева очень приятные, они держат на первом этаже ресторацию, где я покупаю все необходимое.

Можешь себе представить, как тут красиво – Сена течет прямо под окнами – и я вижу башни Парижа на горизонте.

Совсем рядом находится большой городской парк с развалинами старого замка.

Утром я еду в город на пароходе и работаю в ателье.

Из газет ты знаешь, что здесь распространился опасный грипп ^[156]. Меня он счастливо миновал – я пролежал всего полдня, в сочельник. Смертность от него такая же, как во время сильной эпидемии холеры. Я встречаю на улицах по 3–4 похоронных процессии за раз, и похоронные бюро так перегружены, что работают даже по ночам.

Ли ^[157] очень гостеприимны – снова приглашали всех в новогоднюю ночь, и я там тоже был. Еще меня звали на новый год к фру Гутцейт ^[158], но туда я не пошел. Фрекен Гутцейт с невесткой заходили ко мне и застали меня за варкой яиц —

Молоко выкипело и разлилось по всему полу, на столе валялись хлебные корки и какой-то мусор – не дом, а свинарник.

Твой преданный Эдвард Мунк

Мой адрес: Набережная Сен-Клу, 12

Прямо сейчас я сижу в ресторации и беседую по-французски с хозяйкой – И даже, по-моему, выходит неплохо.

Я бы хотел, чтобы вы оказались здесь и увидели, какая хорошая у меня комната – большая, с двумя окнами. В сумерках особенно приятно, когда светится камин и пароходы с красными и зелеными огоньками проплывают мимо окон.

Я, пожалуй, поживу здесь еще пару месяцев, а потом поеду домой – у меня еще должны остаться кое-какие деньги от стипендии.

Планирую отказаться от обучения у Бонна ^[159] – лучше попробую нарисовать несколько картин здесь. Бонна очень нравятся мои рисунки.

привет семье

и всем знакомым

20/1 91, Ницца

Пока что адресуй письма «до востребования»

– я переезжаю из своего отвратительного отеля

Дорогая тетя!

Наконец-то! – теперь все мои злоключения позади – погода прекрасная, и здоровье все лучше и лучше – пришли деньги, я их получил как раз сегодня – Сегодня я впервые за две недели наелся досыта, и сделал это как следует: устрицы, вино и кофе. – Обо всех моих злоключениях с момента отъезда из Гавра я при случае расскажу – Наверное, глупо было не написать про деньги раньше – В поезде было ужасно холодно – никогда в жизни я так не мерз, не понимаю, как я это выдержал. Не то чтобы это был особенно храбрый поступок, я просто не мог больше оставаться в Гавре – В Париже тоже было ужасно холодно – Ты даже не представляешь, насколько холодная была у меня комната – Я девять дней пролежал там с ревматизмом – а в день отъезда у меня случился один из моих долгих приступов с усиленным сердцебиением – Один мой друг случайно зашел ко мне, он купил горчичники, которые я себе поставил – Весь следующий день я пролежал до самого момента отъезда, чтобы мне не помешал новый приступ – но становилось только хуже и хуже.

Всю поездку я мерз так, как никогда не мерз, и посреди ночи у меня опять случился приступ – А потом мы наконец повернули на восток от Марселя, где все еще была зима – и внезапно наступило лето – небо голубое, солнце освещало купе и подбадривало нас – и Средиземное море синело прямо за окном.

[приписка: Будете писать Лауре – передавайте привет. У Бие очень странная публика собирается. Надеюсь, он поможет Лауре]

Мы проезжали мимо зеленеющих садов, апельсиновых деревьев, усыпанных плодами, и цветущих роз.

В Ницце я первые три дня после дороги пролежал с ревматизмом, но потом прекрасная летняя погода поставила меня на ноги – Я думаю, скоро я начну работать – Несколько дней здесь помогают лучше, чем все доктора мира. Ты даже не представляешь, как красиво здесь, море вплотную подступает к городу. Небо всегда голубое.

Возможно, я сумею продать здесь кое-какие картины.

Поразительно, как долго идут письма – 14 дней туда и обратно – Все ваши письма я получил, и от Ингер, и от Андреаса. Здесь жизнь обходится вдвое дешевле, чем в Париже. Комнаты вблизи променада стоит 100 крон или 150 франков в месяц, но чуть подальше можно найти и за 30 франков. Я питаюсь в недорогом ресторанчике вместе с турками, арабами, итальянцами и т. д. Едва вкусная и гораздо дешевле, чем в Париже.