- Ты прав. - Аслэг кивал, потом устало потёр глаза рукой. - Что ж. Она выбрала этот путь. В конце концов, её дочери давно замужем, а Наде и Бакану уже достаточно лет, чтобы не прятаться за мамкиным подолом. Я просто уже в каждом дыхании Выы вижу надвигающуюся бурю. Сахмаал, найди эным. Пусть займутся ею. - Он кивнул на курган. - Поехали, мас май, - повернулся он к Камайе. - Теперь тут будет людно.
Он увёл Камайю к лошадям. Алай подошла к Руану, и тот печально подмигнул ей.
- Садись ко мне, - сказал он, хлопая Ашну по крупу. - Подвезу.
Со стороны стойбища шли взволнованные хасэ. Ашна неторопливо шагала по снегу. Алай узнавала лица и кивала знакомым.
- И после кончины мужика в покое не оставила, - сказал Руан.
Тагат, который ехал рядом, покосился на него, хмыкнул, но ничего не сказал.
Алай спрыгнула с крупа Ашны у ворот и побежала в сторону дворца. Служанка открыла ей ворота. Знакомые проходы между зданиями вывели Алай к шатрам гарема Нады, и она, запыхавшись, влетела в дверь.
- Господин Нада бегал по двору и кричал что-то страшное, - сказала Шуудэр, подбегая к ней с побелевшим лицом.
- Алай, что там? - Остальные девушки тоже встали и окружили Алай, тревожно вглядываясь в глаза.
- Йерин последовала за Бутрымом в Эн-Лаг.
На миг стало тихо, потом девушки и служанки заговорили все разом, и Алай зажала уши.
- Тихо! - крикнула она, не в силах разобрать ни слова. - По одной!
Когда вопросы иссякли, Алай устало села у очага. Сэгил протянула ей кулёк с орехами и бронзовые щипцы для них, изображавшие голову волка с большими зубами.
- Сыкваан дэру… Я и не думала, что Йерин выберет такой путь, - тихо сказала Тулым, подкармливая духа огня ореховой скорлупой. - Алай, а ты смогла бы…
Алай сидела, глядя на огонь.
- Я не знаю. Я никогда по-настоящему не думала об этом. У меня в горле сжимается, когда я думаю об этом сейчас. Я впала в такое отчаяние, что чуть не поверила Туру, когда он пытался отправить меня к…
Она осеклась, с ужасом глядя на Сэгил. Та сидела, положив руки на живот, и тихо плакала.
- Прости, - виновато проговорила Алай, гладя её по плечу. - Я не буду больше говорить о нём.
- Я иногда просыпаюсь и думаю, а может, сегодня всё изменится? - тихо сказала Сэгил. - Может, именно сегодня Отец Тан Дан наставит его, и он придёт, попросит прощения, и всё будет хорошо? А? Такое ведь может быть?! Он придёт к воротам и скажет, что изменился, что никогда руку не поднимет, что никогда больше не отнимет своих подарков и не…
Она уткнулась лицом в плечо сидящей рядом Шуудэр и зарыдала.
- Сэгил, я не знаю, - вздохнула Алай, вспоминая Тура такого, каким он был раньше, сравнивая с тем, во что он превратил себя, и ужасаясь. - У тебя малыш родится… О нём подумай. Крошечный, беззащитный. Даже если он придёт и попросит прощения, кто знает, не переменится ли он снова, и в какое мгновение… Давай Камайю попросим, чтобы расторгли ваш брак? А? Будешь свободна от него, а потом, глядишь, и достойный мужчина найдётся… Тот же Салпат…
- Люблю я его, - прошептала Сэгил, и холодный шквал с колючими льдинками оглушил Алай, сбивая с ног в тёмную яму непонимания и какой-то стылой безнадёжности. - Надеяться хочу, что изменится. Отца Тан Дан буду просить. Муж он мне… Красной нитью нас эным связала. Как я могу счастлива быть, когда ему плохо? И что люди скажут? Бросила мужа, как неудобен стал… Что за жена такая… Стыд-то какой!
Алай покачала головой и открыла было рот, но тут снаружи раздался странный звук, а потом ещё один, и девушки, сидевшие у очага, подняли голову и прислушались.
- Что это?! - удивлённо спросила одна из наложниц.
- Господин Бакан горюет, - сказала служанка, опуская глаза. - Вернулся, видимо.
Рёв и вой раненого зверя доносились до ушей Алай. Она нахохлилась у очага, выставляя ладони к огню, и сидела, размышляя над словами Сэгил и над тем, что же такое любовь.
42. Кам.Я говорила ему об этом
Зеркальные кусочки мозаики весело мерцали, отражая огонь в очаге. Вирсат принесла дров и уложила их в поленницу на гнутых ножках, потом села в уголке.
- Можешь идти, - сказал Тагат, жестом отпуская её. - Ступай.
- Но господин…
- Иди. - Камайя встала с кресла и отошла к окну. - Я не собираюсь прелюбодействовать с советником Ул-хаса. Не беспокойся.
Дверь за девушкой закрылась. Тагат подошёл к очагу и протянул ладони к огню. От тэкче пахло едким лошадиным потом и кожей седла, а ещё травой омыс, которую кладут в сундуки от жуков-кожеедов, что портят шерстяные ткани.Камайя повела носом. Запах не был приятным, но и не отталкивал.
- Как?
- Письмо. Пригласил обсудить, как уничтожить тебя, Улхасум. Я сразу его сжёг. Пришёл вчера со слугами и ходил туда-сюда, пока не перестали обращать внимание. Остался в кургане и ждал в домовине. Подослал Туруд с новостью о ребёнке в гареме Бакана для уверенности, что она достаточно разъярится и не оставит разумных распоряжений, которые могли бы вывести на меня. Вышел незаметно.
- Ты рискнул душой? - повернулась к нему Камайя.
- Досточтимая забывает… Мои троюродные племянницы - внучки Гатэ. Я не чужой хасэну Артай. Я просто принёс необходимую жертву.
Камайя кивнула. Их взгляды встретились и смешались, как кровь, которая капала недавно с их ладоней.
- Я знал, что это время настанет, и знал, что нас ждут перемены. - Тагат сел в кресло, взял один керме и повертел его в руках, потом положил обратно на блюдо. - Не мог только знать, что это произойдёт так скоро… Этой зимой.
- Никто не может наверняка знать будущего, даже эным. - Камайя тоже уселась в кресло и подобрала ноги. - Йерин вела себя так, будто находится за каким-то невидимым и неуязвимым щитом высоких небес или Отца Тан Дан. Поразительная самоуверенность. Она будто считала себя неприкосновенной.
- Она и была неприкосновенной, пока не последовала за мужем. Никогда не стоит забывать, что умереть может каждый. Нада и Бакан, похоже, впервые сегодня осознали, что это правило касается не только слуг, но и их самих тоже. Вайшо скорбит так, будто это его мать убили. Когда я распрощался с Руаном, видел этого начищенного заходящим в заведение Соот. Пошёл нажираться с горя, а до этого стоял и чуть не плакал. - Тагат устало потёр руками лицо. - Надо пойти поспать. Ночь, проведённая в холодном углу у ложа Бутрыма и Гатэ, начинает сказываться.
- Рикад сказал, что у Вайшо тут есть женщина. Он напоил слугу этого прилизанного, и слуга болтал.
- И зачем нам эти сплетни? - поднял бровь Тагат.
- Не делай вид, будто не понимаешь. Через эту женщину можно было бы подобраться чуть ближе к Вайшо. Ночные птицы опаснее дневных.
