Книга Счет девять, страница 32 – Эрл Стенли Гарднер

— Да, это была часть его плана.

— А в чем состояла суть плана?

— Я не знаю. Это-то меня и беспокоит.

— И все же вы что-то предполагаете?

— Ну, он собирался нанять опытного детектива… Она должна была… Видите ли, он хотел, чтобы это была женщина, которая смогла бы обыскать приглашенных дам, если понадобится, и…

— Подождите минутку, — перебил я. — Попробуйте-ка взглянуть на это с другой стороны. Почему Крокетту захотелось получить возможность обыскивать приглашенных дам?

— Чтобы удержать их от соблазна унести что-нибудь.

Я покачал головой:

— Я так не думаю. Крокетт был богат. Попытавшись обыскать какую-либо гостью, он покрыл бы себя позором.

— Но не в том случае, если гостья действительно попыталась что-либо украсть.

— Он хотел схватить ее за руку, — сказал я. — Но для этого нужно быть абсолютно уверенным в том, что делаешь. Предположим, гостья просто отказалась подвергнуться обыску и предоставила ему возможность вызвать полицию, если уж он зашел так далеко.

— Он может так поступить?

— Может, но никогда не поступит.

— Он сказал мне, что собирается нанять такую фурию, что никто не отважится ей противоречить.

— И он нашел такую женщину-детектива?

— Да, вашего компаньона Берту Кул.

Тогда почему он захотел, чтобы украли нефритового Будду?

— Я думаю, Дональд, это было завязкой интриги.

Продолжение планировалось на следующий день после приема. Зачем-то ему нужна была эта кража. Во всяком случае, он сказал мне, что надо сделать. Я подождала удобного момента, вдребезги разбила стеклянный колпак, взяла оставшегося нефритового Будду, завернула его в полотно и положила в камеру Лионеля Палмера для групповых снимков, ту, с широкоугольным объективом. Мистер Крокетт сказал мне, что камера будет использоваться только один раз за весь вечер — для того чтобы сделать снимок всех собравшихся за столом гостей, после чего, сказал он, Лионель не будет пользоваться ею, и она послужит превосходным сейфом для нефритового Будды. Видите ли, рентгеновскую установку всегда отключают, когда Лионель Палмер поднимается или спускается, потому что в противном случае снимки Лионеля будут затуманены. Рентгеновские лучи просто разрушат пленку. Мне кажется, что однажды Лионель догадался о рентгеновской установке в лифте. Он не мог понять, что случилось с его пленками, пошел к Дину Крокетту и сказал ему о порче пленок и что он, похоже, на какое-то время оказался вчера под рентгеновским излучением.

— Вот тогда Крокетт и сказал ему про рентгеновские лучи в лифте?

— Сказал он ему или нет, я не знаю, но пообещал Лионелю выяснить, в чем дело, и принять меры, чтобы этого больше не случилось. Сказал что-то про защитные устройства, которые должны были быть установлены неким детективным агентством; больше, мол, он ничего не знает.

— Итак, Дин Крокетт велел вам взять нефритового Будду и засунуть его в фотокамеру. Что вы должны были делать потом?

— Ну, конечно, Лионель вынесет ее, а я должна зайти к нему на следующий день и… Лионель несколько раз снимал меня для рекламы, и я приду якобы договориться о следующих снимках. Мистер Крокетт сказал: Лионель наверняка будет весь день в лаборатории, проявлять и печатать снимки, увеличивать их для различных рекламных целей, и если я немного потолкусь там, то без затруднений доберусь до полки, где хранятся фотоаппараты, и заберу Будду. И никто не догадается, каким путем он исчез из квартиры.

— Ну и что же?

— Вы… вы большая умница, вычислили, где спрятан нефритовый Будда, пришли и вынули его из фотоаппарата Лионеля и затем поставили кого-то следить за его студией, так что, когда я пришла в фотостудию и попыталась вынуть Будду из камеры, вы могли схватить меня за руку.

— И вы это знали?

— Вскоре догадалась.

— И зачем вы теперь мне все это рассказываете?

— Я боюсь.

— Чего?

— Лионель не станет меня покрывать… Меня обвинят в краже нефритового Будды. Я слишком много сказала Лионелю, и он знал, что именно я положила нефритового Будду в фотокамеру и пришла только затем, чтобы достать его. Конечно, когда Будда исчез, я обвинила Лионеля в том, что он нашел его и спрятал…

— Ну и? — спросил я.

Она погладила кончиками пальцев мою щеку, нежно откинула мои волосы назад.

— Теперь, — сказала она, — я более или менее в вашей власти, поскольку после гибели Дина Крокетта некому подтвердить мою историю, и… я могу оказаться в ужасно затруднительном положении, если вы меня не выручите.

— Неужели, — сказал я, — вам не пришло в голову, что я работаю на своего клиента.

— Конечно пришло. Поэтому я и захотела встретиться с вами.

— У меня уже есть клиент, Сильвия.

— Я знаю. Это миссис Крокетт.

— И поэтому я не в состоянии ничего сделать для вас.

— Дональд, посмотрите на меня, — попросила она.

— Я слушаю. Мне нет нужды смотреть.

— А я хочу смотреть на вас. И хочу, чтобы вы смотрели на меня.

Она подвела руку под мой подбородок, нежно, но твердо наклонив мою голову к своей.

— Теперь смотрите мне в глаза, Дональд, — сказала она. — Я хочу, чтобы вы это знали. Я не попросила бы вас прийти сюда, если б не чувствовала, что вы нуждаетесь во мне так же сильно, как я нуждаюсь в вас.

— Почему это я в вас нуждаюсь? — спросил я.

— Чтобы защитить Филлис.

— И как вы собираетесь помочь мне защитить Филлис?

— Я могу забыть про то, что Филлис зашла в ванную и закрыла дверь, — сказала она. — Затем я услышала, как окно открылось. Мною овладело любопытство, я обернулась и взглянула через плечо на окно студии…

— Вы хотите сказать, что увидели окно ванной? — спросил я.

— Нет, я не могла увидеть окно ванной. Я стояла на натурщицком помосте, около окон с матовым стеклом.

Некоторые из них для проветривания поворачиваются на шарнирах так, что верхняя часть оказывается внутри комнаты, а нижняя — снаружи. Немного, только чтобы пропустить воздух… Они не хотели, чтобы оно поворачивалось на больший угол, тогда из окон других квартир можно было бы заглянуть в студию, а тогда… Ну, вы знаете, тогда увидели бы голую натурщицу… некоторых людей шокирует вид раздетой женщины.

— Да, некоторых это шокирует.