Онлайн книга «Блокада 2. Книга 2. Тень Зигфрида»
Льву показалось, что майор госбезопасности ему подмигнул. — Не терпится, — сказал он хриплым голосом. — В сущности, никакого экзамена не будет. Так, поговорим кое о чем. Ваши товарищи, наверное, уже предупредили вас, что все, о чем мы будем с вами беседовать, не должно выйти за пределы этой комнаты? — Так точно. — Ну и замечательно. Смотрите, Лев Николаевич, здесь у меня есть фотоснимки из разных уголков Европы и Азии. Приглядитесь, может быть, какой-нибудь пейзаж покажется вам знакомым? Жером щелкнул замками большого портфеля из желто-коричневой кожи. Извлек оттуда пачку фотографий и разложил поверх бумаг с символами. На нескольких фотографиях были запечатлены виды гор — со снежными вершинами или покрытых лесом. Гумилев повертел в руках карточку с живописным ущельем, по которому струился быстрый поток — что-то она ему напоминала — но так ничего и не вспомнив, отложил ее в сторону. Другие фотографии были явно сделаны в Тибете — сливавшиеся со скалами крепостные стены и квадратные башни невозможно было перепутать ни с чем. В Тибете Лев не бывал никогда, хотя много раз видел изображения тибетских монастырей, поэтому без колебаний убрал эти карточки из стопки. Осталось всего несколько фотографий — на трех изображена пустыня, на четвертой и пятой — горное озеро немыслимой красоты. Озеро сразу показалось Льву знакомым. — Это ведь Рица? — спросил он у Жерома. — Да. Известное изображение, даже на обертке конфет есть. Вы там бывали? — Нет, к сожалению. На Кавказ так и не довелось съездить. А вот эти пейзажи напоминают Туркестан, но что-то определенное сказать трудно — пустыня везде пустыня… Жером сложил отвергнутые Гумилевым фотографии в стопку. — Тем не менее, вы правы, это Восточный Туркестан. А то ущелье, с горной рекой — оно тоже показалось вам знакомым? Лев пожал плечами. — Сначала вроде бы да. Но это непохоже ни на Саяны, ни на Памир. Может быть, Крым? — Нет, не Крым. Ладно, будем считать, с фотографиями мы разобрались. Теперь взгляните сюда. Жером развернул перед Гумилевым старую, потертую на сгибах карту. Явно еще дореволюционную — названия населенных пунктов писались с «ятями», в нижнем левом углу был фиолетовый оттиск "Имперскiй Генеральный Штабъ". — Та карта, которую вы нашли в Черной Башне в Туркестане, имела какие-либо общие детали с этой? Гумилев вздрогнул и выпрямился на стуле. — Почему вы назвали ее Черной Башней? — А как же еще мне ее называть? Лев Николаевич, вам повезло — вы побывали в одной из Семи Башен Сатаны, и вернулись оттуда живым. Гумилев никак не предполагал услышать такое из уст майора госбезопасности. Некоторое время он тупо разглядывал карту, потом сказал: — Я ничего не знаю ни о каких башнях Сатаны. Это был памятник зороастрийской культуры, в тех краях они встречаются… — Рядом с башней имелся выход на поверхность подземного газа? — спросил Жером. — Что-то вроде неугасимого пламени? — Да. Я уже рассказывал об этом следователю… — Кстати, о следователе. Вы помните его фамилию? — Помню, разумеется. Это было не так давно. Фамилия следователя была Бархударян, по имени-отчеству он мне не представлялся. — С вами работал только один следователь? Жером говорил мягко, но Лев чувствовал, что этот человек умеет допрашивать не хуже следователей в «Крестах». Просто он умнее и тоньше, да и задачи перед ним поставлены другие — Бархударяну и компании важно было выбить показания и поскорее засадить человека за решетку. — Нет, был еще один… но как его звали, я не знаю. Он присутствовал на двух или трех допросах. — Можете его описать? — Среднего роста, рыжеволосый, в очках. Все время грыз кончик карандаша. Мне он показался похожим на еврея. — А чем этот второй интересовался больше всего, не помните? Гумилев невесело усмехнулся и постучал согнутым пальцем по карте. — Вот как раз тем, чем вы сейчас. Очень его интересовал мертвый англичанин. Ну, и еще шифр на его карте. Жером одобрительно посмотрел на него. — Замечательно, что вы помните все эти детали, Лев Николаевич. Про карандаш особенно интересно. — Шутите, товарищ майор? — Товарищ Жером, — мягко поправил его черноволосый. — Нисколько. Такие детальки… они как крючки, зацепившись за которые, можно размотать целый клубок воспоминаний. Давайте вернемся к карте. Она была зашифрована, так? — Да. Все пояснения давались цифрами. Например, так — 4 8 15 16 23 42. Или 1888. Или, редко — 66/14. Буквы встречались очень редко, причем всякий раз это были последние буквы латинского алфавита — х, у, z. — Похоже на обозначения осей в какой-то системе координат, не так ли? Лев решил пойти ва-банк. — Вы что-то знаете об этой карте, товарищ Жером? Черноволосый покачал головой. — Ровным счетом ничего. И очень рассчитываю узнать с вашей помощью. А вот о мертвом англичанине кое-какие догадки у меня имеются. Он извлек из портфеля толстый альбом в переплете из черного бархата. Положил на стол перед Гумилевым, но открывать не спешил. — Это, Лев Николаевич, журнал тайного общества "Золотая Заря", основанного в Лондоне в 1888 году. Сейчас это общество уже не существует, но когда-то считалось одним из самых могущественных в Европе, куда там масонам… В 1902 году член "Золотой Зари", некий полковник Диксон, был направлен в Афганистан с топографической миссией — он должен был разграничить зоны русского и английского влияния, а также нанести на карты нейтральную территорию в центре страны. Эта миссия была им выполнена, и в 1907 г. Англия и Российская империя заключили соглашение, положившее конец так называемой Большой Игре за Центральную Азию. Но Диксон в Великобританию не вернулся, хотя там его ждало повышение по службе — он испросил отпуск по болезни и остался на Востоке. В 1912 году, как можно судить по записям в этом журнале, он отправил последнее сообщение своим «братьям» по обществу "Золотой Зари", и после этого следы его затерялись. — Вы думаете, я нашел труп этого Диксона? — Во всяком случае, он кажется самым подходящим кандидатом. Посмотрите, вот фотография полковника, сделанная за несколько лет до его исчезновения. Жером раскрыл заранее заложенную шелковой ленточкой страницу альбома. Оттиск с пожелтевшего йодистого снимка изображал худого, облаченного в пыльную колониальную форму мужчину с бородкой и пышными усами. Понять, похож ли он был на найденный Гумилевым на вершине башни истлевший труп, было решительно невозможно. Так Лев и сказал Жерому. |