Книга Стирая границы, страница 33 – Симона Элкелес

– О-о-о… Я забыл. Моего друга тренирует единственный и неповторимый Хуан Камачо. – Он издевательски поднимает руки. – Никакого другого уважения и не надо.

Я показываю на большую скульптуру в виде кобры в углу комнаты.

– Ты насмехаешься надо мной перед коброй?

– Что, черт возьми, это такое? – Он лениво подходит к серебряной скульптуре и щелкает по золотым зубам, торчащим из открытой пасти. – Думаешь, это дерьмо из настоящего золота? Дружище, у этих людей слишком много dinero. Ты видел угощения внизу? Можно подумать, что это инаугурация президента, столько там этой чертовой еды. И снайпер, попавший в тебя, устраивает стрельбу в этом месте, словно тут все дипломаты и королевские особы. – Он колеблется. – Или крупные авторитеты. Клянусь, такая жизнь нереальна.

– Они нашли парня, подстрелившего меня? – спрашиваю я.

– Не знаю. – Он пожимает плечами. – Я не спрашивал главного, а сам он ничего не сказал. Почти уверен, что дон Сандоваль связан с каким-то картелем.

Я думал о том же. Начиная с огромного дома, в котором они живут, и кончая большим количеством сотрудников службы безопасности сегодня вечером… мои защитные инстинкты активизируются.

– Что или кто был целью? – Я хочу узнать, пытались они украсть Далилу или просто устроить хаос.

– Не имею чертового понятия, старик. – Матео подходит к пиджаку и рубашке, перекинутым через спинку стула. Он просовывает палец в дыру на пиджаке и смотрит на нее, словно забавляясь. – Почему тебе так интересно?

Я пожимаю плечами.

– Меня подстрелили, Матео. Теперь это и меня касается, знаешь ли.

Он складывает руки на груди.

– Может, это касается тебя, потому что ты сходишь с ума по имениннице?

– Нет. Точно не из-за этого, – говорю я ему. – Я сосредоточен на боксе, а не на девушках.

– Ага-ага, – говорит он, но я его не убедил. – Кто не хотел бы встречаться с кем-то побогаче, хоть даже и на одну ночь?

Я качаю головой. Я не собираюсь кончить так, как мой отец.

– Не я.

– Ну, а я бы не прочь. Но я не ты. – Он берет костюм со стула и говорит мне, что подумает, как вернуть его другу. – Думаешь, Джерардо заметит дыру и кровавое пятно, когда я отдам его? – спрашивает он.

– Если у него есть хоть половина мозга.

– Вот, – говорит он, кидая конверт на кровать. – Две сотни американских долларов наличными.

– Как думаешь, сколько твой друг захочет за костюм? – Я обмахиваю себя конвертом. – Если скажешь, что две сотни, я убью тебя.

– Я заплачу ему, – говорит Матео. – Я же предложил тебе эту работу.

– Я не могу тебе этого позволить.

Матео поднимает руку.

– Зачем еще нужны друзья, если не заступаться друг за друга? Так ведь? К тому же, если я заплачу другу вместо тебя, ты будешь мне должен.

– Ладно, старик. Спасибо.

– Удачи сегодня ночью, – говорит он, доставая мобильник из кармана и делая селфи со мной. – Ставлю свой левый шар на то, что сон на дорогом матрасе заставит тебя желать хорошей жизни, особенно если там окажется богатая цыпочка.

– Этого не будет.

Он поднимает брови.

– Ставлю двести долларов, что будет.

– Я не принимаю эту ставку.

Он от души смеется.

– Ну, встретимся на бедной стороне этого города, amigo. – Он проверяет матрас на мягкость. – Почти жалею, что это не я с пулей в боку. – Он машет рукой и выходит из комнаты.

Когда он уходит, я лежу на кровати и смотрю в потолок. Кажется, впервые за целую вечность мое тело оказывается на настоящем матрасе, а не на мате из спортзала.

Поздно, но я не сплю. Я продолжаю ворочаться, пытаясь отвлечься от жгучей боли в боку. Когда закрываю глаза, то вижу лишь мексиканскую красавицу в красном платье… а ее губы накрывают мои. Я медленно расслабляюсь и в какой-то момент засыпаю.

Несколько часов спустя я просыпаюсь и на секунду забываю, где нахожусь. Жжение в боку напоминает о произошедшем. Я в доме Далилы. События вечеринки мелькают перед моими глазами. Поцелуи с Далилой. Стрелок. Размышления над тем, правда ли ее отец какой-то наркобарон. Черт, я почти уверен, что он стал целью одного из картелей из-за своих связей!

Зачем я копошусь во всех этих глупых беспорядочных мыслях, если ничего в этом не понимаю? Это лишь подчеркивает тот факт, что я понятия не имею, как все устроено в Мексике.

Мой желудок урчит, и я понимаю, что ничего не ел. Забинтовав меня, Лола сказала взять что-нибудь с кухни, если проголодаюсь.

Сейчас два часа ночи. Я думаю о том, что сказал Матео, – что на вечеринке была чертова куча еды. Внезапно на меня нападает такой голод, что я готов стащить любые объедки, оставшиеся после ужина, поэтому я выхожу из комнаты в поисках еды.

В доме царит жутковатая тишина. Единственные звуки – шум вентиляторов и переносных кондиционеров по всему дому.

Когда я дохожу до кухни, то рассчитываю, что буду там один. В доме темно, и я думаю, что все спят, но останавливаюсь, увидев силуэт у холодильника.

Это Далила. Она открывает дверь холодильника, и свет отражается на ее шелковой ночной рубашке.

Черт.

Она кажется ангелом в струящейся ночной сорочке, а ее волосы спадают на плечи. Мне нужно предупредить ее о своем приходе, но наблюдение за ней завораживает. Обычно я не лезу за словом в карман, но, когда дело доходит до этой девушки, я не знаю, что сказать.

Она достает стеклянный графин и закрывает холодильник.

Я прокашливаюсь, предупреждая ее о своем присутствии.

Далила вскрикивает, прежде чем я появляюсь в свете тусклой ночной лампы. Она прижимает руку к сердцу, вздыхая с облегчением.

– Ты все еще здесь?

– Да. Твой старик не оставил мне выбора.

Ее взгляд кидается к моим бинтам.

– С тобой все в порядке. Тебе больно?

– Спросишь меня после занятий по боксу чуть позже.

– Отдохни хотя бы пару дней, Райан, – говорит она. – Ты ранен.

– Я не могу отдыхать. К тому же рана быстро заживет. Пуля лишь задела кожу. – Я показываю на часы над микроволновкой, мои движения кажутся напряженными и неестественными. Что такого в этой девушке, что я нервничаю? «Она просто девушка, которую я поцеловал, ничего больше», – пытаюсь я убедить самого себя. – Поздно. Почему ты не в постели?

Она вздыхает.

– Я не могла уснуть. Сильно перенервничала из-за того, что произошло вечером. Я знаю, полиция сказала, что организует дополнительное патрулирование вокруг нашего дома, но у меня внутри словно сидит ужасное предчувствие, что сегодняшний вечер был лишь началом.