Книга Стирая границы, страница 35 – Симона Элкелес

Не раздумывая, я бегу вниз по ступенькам в гостевую спальню. Райан не спит. Он лежит на кровати, подложив руку под голову.

– Привет, – говорю я смущенно, облокотившись о дверь.

– Привет, – отвечает он. – Что случилось?

– Не могу заснуть, – говорю я, и мой голос дрожит.

Он садится, а на его обычно каменном лице отражается беспокойство.

– Все нормально?

Я киваю.

Потом качаю головой.

– Я психую из-за того, что произошло днем. То есть я должна чувствовать себя нормально. Я знаю, что папа нанял много людей для защиты дома и для нашей безопасности. Но… – Я колеблюсь. Не хочу вкладывать ему в голову безумные мысли о моем отце. – Знаю, что мы больше не увидимся, но, Райан, можно мне побыть с тобой сегодня ночью?

Наши глаза встречаются.

– Иди сюда, – говорит он. Райан подвигается и поднимает покрывало. Я осторожно иду к кровати и ложусь под одеяло, наслаждаясь теплом простыни, нагретой его телом.

– Спасибо, – говорю я, положив голову на его подушку. – Я знаю, что тебе больно. Боюсь, что тебе будет неудобно из-за твоей раны.

– Я ее больше не чувствую, – говорит он спокойным глубоким голосом.

В комнате темно и тихо, не считая шума от вентилятора на потолке.

– У тебя есть девушка? – вырывается у меня, и я сразу же жалею о сказанном. Я не хочу, чтобы он подумал, что я пришла, чтобы переспать с ним.

– Нет.

– Когда ты в последний раз с кем-то встречался?

Он смеется.

– Я в постели с девушкой, и она спрашивает меня о других девушках, с которыми я встречался. Такого со мной раньше не случалось.

– Мне нужно, чтобы ты отвлек меня от моих мечущихся мыслей, Райан. – Я опираюсь на локоть и смотрю на него. Не могу представить, что кого-то может не тянуть к нему. – Ты когда-нибудь влюблялся? – спрашиваю я, затаив дыхание.

– Такой вещи, как любовь, не существует.

– Нет, существует.

– Физические реакции на кого-то – это не любовь. Это желание. Желание со временем проходит. – Он вздыхает. – Мои родители, наверное, были безумно влюблены, когда встретились. Они даже сделали татуировки своих имен на запястьях. Эта фальшивая любовь продержалась шесть месяцев. Любовь – это то, что люди придумывают, чтобы объяснить те физические чувства, которые со временем исчезнут, но они еще об этом не знают.

– Ты такой циник.

– У меня на то свои причины. Я не привыкаю ни к кому. Я знаю, в чем я хорош, – и это бокс. Бокс – единственное, что я люблю.

Во мне все обрывается.

– Может, однажды ты влюбишься в настоящего человека. Тогда можешь вернуться и сказать мне, что был не прав.

– Не рассчитывай.

Мы лежим в тишине долгое время.

– Я действительно рада, что ты здесь, Райан.

– Я тоже рад, что я здесь.

Я кладу голову ему на плечо и смотрю на него.

– Могу я тебе кое-что рассказать?

– Конечно.

– Просто рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. Я знаю, это звучит так, словно я пристаю к тебе, но ничего не поделать. И мне не нужно, чтобы ты был моим героем или говорил что-то романтичное. Я знаю, что ты просто успокаиваешь меня, потому что мне страшно. Вот и все. И если скажешь, чтобы я ушла, то я пойму. Я видела, где ты спишь. Спортивные маты не такие удобные, как эта кровать, так что, если ты хочешь побыть тут один…

– Далила, – говорит он со вздохом.

– Да?

Он обнимает меня.

– Заткнись и спи.

Все мое тело расслабляется. Я не знаю, что произойдет в будущем, но я довольна здесь и сейчас. В объятиях Райана.

Он притягивает меня поближе, и, когда я уже почти погрузилась в глубокий сон, я чувствую, как он целует меня в макушку и шепчет:

– Сладких снов, принцесса.

Утром я открываю глаза и понимаю, что снова в своей комнате. Я быстро сажусь и замечаю ярко-красный мак на подушке рядом со мной. Должно быть, его туда положил Райан.

Я смутно помню, как меня подняли на руки и принесли сюда, пока я спала. Райан, должно быть, принес меня в мою комнату посреди ночи. Сквозь сон я помню, как он положил меня на кровать и сказал что-то, но не помню, что.

Я беру красный цветок и нежно держу его в руках, осознавая, что прошлая ночь была лишь началом.

Я снова увижу Райана Хесса, потому что я не отпущу его.

Райан

Я мог бы держать Далилу Сандоваль в объятиях всю ночь. Черт, я мог бы обнимать ее неделями. Но я знаю, что в конце концов мне пришлось бы отпустить ее.

Жаль, что я живу реальной жизнью.

Сон рядом с Далилой напомнил мне, что нельзя распланировать жизнь, как тебе хочется. Тебе раздают определенные карты, и нужно с ними жить. Прошлой ночью она уютно устроилась на моей груди, и я почувствовал себя ее спасителем. Я не спаситель. Когда она поймет, что я просто ублюдок, у которого нет ничего, кроме таланта к боксу, она посмотрит на меня с презрением, а не с восхищением. Я никогда не стану врачом, как она. Я никогда не стану адвокатом, как ее отец, и даже никогда не закончу колледж. Она заслуживает умного парня с будущим.

Единственный шанс для меня на достойное будущее – на боксерском ринге.

Но я чуть было не купился. Прошлой ночью, когда она лежала в моих объятиях, я почувствовал, будто могу завоевать мир, если захочу.

Я смотрю на боксерский ринг перед собой. Если я хочу чего-то стоить, то этого можно добиться только здесь.

– Готов к усиленной работе? – спрашивает Камачо перед сегодняшней тренировкой.

– Sí, señor.

– Veo que estás aprendiendo español. Que bien ^[69] .

– Честно говоря, я понятия не имею, что вы сказали. Мой испанский все еще ужасен.

– Что будет, если ты окажешься посреди далекого мексиканского городка, где никто не говорит по-английски? – спрашивает он.

– У меня получалось выживать целых восемнадцать лет. Разберусь как-нибудь.

Когда я снимаю рубашку, Камачо смотрит на окровавленные бинты на моем боку.

– Что это такое?

– Ничего. Nada, – говорю я ему, вспоминая еще одно испанское слово.

– Мне не кажется, что это nada. Ты подрался?

– Если не считать пули, то нет.