Книга Огненный трон, страница 68 – Рик Риордан

– Это мой отец, – вырвалось у меня. – То есть… Осирис.

И зачем я это ляпнула? Бешеный Клод удивленно посмотрел на меня.

– Твой отец?

Уолт меня выручил.

– Нет, – сказал он. – Совсем не твой отец. Взгляни на его бороду.

Борода у статуи была очень тонкая и идеально прямая. Казалось, кто-то провел по деревянному лицу склеивающим карандашом, а затем прилепил сам карандаш в качестве бороды.

– И воротник другой, – продолжал Уолт. – Смотри, от воротника на спину спускается кисточка. У Осириса такого не увидишь. А что это за животные? Никак крысы? Я знаю одну историю о крысах.

– Я-то думал, вы – настоящие жрецы, – презрительно бросил нам Бешеный Клод. – Это не кто иной, как бог Птах.

Конечно, имена египетским богам давали без оглядки на фонетику английского языка. Многие звучали более чем странно. Но такого имени я еще не слышала. Сама не знаю почему, меня потянуло выдать очередную глупость.

– Птах – по черепу трах, – изрекла я. – Он что, бог крыс?

Клод свирепо посмотрел на меня.

– Ты всегда бываешь столь дерзкой и непочтительной?

– Нет, это я еще вполсилы, – ответила я, продолжая непоправимо портить свою репутацию.

– Ты не только плохо образованна, но вдобавок дурно воспитана, – отчеканил призрак. – Что ж, дерзкая девчонка. Конечно, не мне учить тебя истории твоих же богов, но, видно, такова моя участь. Насколько я помню, Птах был богом ремесленников. Мы сравниваем его с нашим богом Вулканом.

– Тогда что он делает в здешних катакомбах? – спросил Уолт.

Клод почесал свою призрачную голову.

– Это мне самому непонятно. Большинство египетских погребальных церемоний обходились без него.

Уолт показал на посох статуи. Я присмотрелась. «Джед» соединялся с какой-то очень знакомой штучкой:

– Этот символ называется «уас», – сказал Уолт. – Он означает силу и власть. Многие боги изображены с такими же посохами, но я и подумать не мог, что это похоже на…

– Да, представь себе, – нетерпеливо прервал его Клод. – Это церемониальный жреческий нож для открытия рта умершим. До какой вопиющей степени невежества дошли египетские жрецы! Римлянин знает больше о ваших богах, чем вы. Неудивительно, что мы с такой легкостью завоевали Египет.

Моя рука самопроизвольно полезла в сумку и достала черный нож нетджери, врученный мне Анубисом.

У Бешеного Клода заблестели глаза.

– Беру свои слова обратно! Вы не столь безнадежны, как мне показалось. Очень хорошо, что вы захватили с собой этот нож. С его помощью и произнеся нужное заклинание, вы коснетесь моей мумии и отправите меня в Дуат.

Призрак говорил что-то еще, но я его не слушала.

– Уолт, тут не все так просто. Нож, «Книга Ра», статуя этого странного бога. По-моему, между ними есть какая-то связь.

Лицо Уолта просияло.

– Птах был не только богом ремесленников. Для египтян он олицетворял также открытие неведомого.

– Да?.. Возможно.

– Ты же сама нам рассказывала об этом. Или Картер?

– Я такую скучищу не рассказываю. Наверное, Картер.

– Это не скучища, а очень важные сведения, – возразил Уолт. – Птах был богом-творцом. Легенды утверждают, что он создавал человеческие души, произнося слова. Он мог оживить любую душу и открыть любую дверь.

Мои глаза сразу повернулись ко второму заваленному выходу.

– Открыть любую дверь? – повторила я.

Я подняла над головой оба свитка «Книги Ра» и пошла к заваленному туннелю. Свитки стали теплыми, а потом и почти горячими.

– Третий свиток где-то там, – сказала я, кивая в сторону завала. – Нужно только туда попасть.

Со свитками в одной руке и ножом в другой, я произнесла открывающее заклинание. Завал остался на месте. Тогда я встала перед статуей Птаха и повторила заклинание. И опять ничего.

– Эй, Птах, ты меня слышишь? – обратилась я к статуе. – Прости мою глупость. Наверное, это от волнения. Видишь ли, мы ищем третий свиток «Книги Ра». Я знаю, что он где-то на той стороне. Мне кажется, тебя сюда поставили, чтобы ты открыл путь. Пожалуйста, открой его. Пусть завал исчезнет.

И снова – никакого результата.

Бешеный Клод схватился за полы своей призрачной тоги, готовый задушить нас ею.

– Зачем вам какой-то свиток, если у вас есть этот нож? С его помощью вы освободите нас всех. А говорить так с богами нельзя. Богов надо задабривать. Почему бы вам не сделать ему подношение? Все боги любят подношения.

Уолт порылся в рюкзаке и выложил к ногам статуи пакет с соком и кусочек вяленого мяса. Статуя не шевельнулась. Даже золотые крысы у ног Птаха не позарились на вяленое мясо.

– Вредный, упрямый бог, – пробормотала я.

Я села прямо на грязный пол. Мне было плевать, что вокруг стояли и лежали мумии. После стольких опасностей, после сражения с демонами, богами и русскими киллерами мы оказались в нескольких шагах от третьего свитка. Нас разделяла жалкая груда обвалившихся камней. Сейчас я ее… подвину.

– Сейди, здесь нельзя применять заклинание «хади», – вдруг сказал Уолт.

– Это почему?

– Потому что ты обрушишь свод.

– Так оно и будет, – подтвердил Клод. – Вы оба погибнете. Я бы не советовал.

Уолт сел рядом со мной.

– Должен быть какой-то иной способ.

Он стал перебирать свои амулеты.

Бешеный Клод расхаживал взад-вперед.

– Нет, я вас совсем не понимаю. Вы – жрецы. У вас есть церемониальный нож. Почему вы не можете нас освободить?

– Да потому что нож предназначен не для тебя, – сердито ответила я. – Он для Ра!

Уолт и Клод оба смотрели на меня во все глаза. Со мной такое бывало не раз: сначала что-то брякну, а потом это подтверждается. Вот и сейчас я понимала, что сказала правду.

– Прости, Клод. Этот нож для особой церемонии. Он понадобится для пробуждения Ра. Анубис дал мне его не просто так.

– Так вы знаете Анубиса? – обрадовался Клод. Он даже в свои призрачные ладоши захлопал. – Превосходно! Анубис всех нас освободит!

Призрак ткнул пальцем в Уолта.

– Ты – его избранник. Ты можешь принести сюда много ножей. Я сразу почувствовал присутствие Анубиса, едва тебя увидел. Ты избрал служение ему, когда узнал, что умираешь?

– Клод, что за чушь ты несешь? – не выдержала я.

– Я – не жрец Анубиса, – сказал Уолт, стараясь не смотреть на меня.