Онлайн книга «Чувства наизнанку»
|
Извелась неимоверно. Как еще глаз дергаться не начал, я не знаю. Но на послеобеденное совещание я шла как на эшафот: ноги ватные, руки трясутся, в груди бухает, кровь в венах бурлит. Страшна! Вот только в кресло руководителя вместо Хана сегодня сел его первый зам, а потом одним предложением подарил мне такое облегчение, что я растеклась прибалдевшей лужицей на своем стуле: — Напоминаю, Марка Германовича до понедельника не будет, он улетел во Владивосток. Но мы не расслабляемся и пашем, господа. Поехали… О, я не поехала. Я летала! Порхала, парила и вообще была явно не в себе от счастья. Неделю без Хана — это же так чертовски много, так божественно прекрасно! Вот только уже спустя несколько часов мне пришлось стереть улыбку со своего лица, а потом вспыхнуть от праведного гнева. И все из-за посылки, которую мне вручил появившийся за пятнадцать минут до конца рабочего дня курьер. — Сажина Татьяна Юрьевна? — спросил парнишка и поправил фирменную кепку. — Я. — Это вам, — протянул он мне черную матовую коробку, повязанную алым бантом и удалился. А я осталась сидеть и недоуменно хлопать глазами. Правда, любопытство взяло верх над здравым смыслом, и я все-таки приоткрыла коробку, а потом и заглянула внутрь. И тут же ее захлопнула. — Похотливая скотина! — прошипела я мстительно и брезгливо оттолкнула от себя посылку. Таня Наверное, не нужно вам объяснять, что остаток рабочего дня я просто сидела и тупо пялилась на черный матовый картон и алый бант? Ну вот и здорово, потому что именно так и было. Я полировала их взглядом, а потом, словно какое-то мерзкое насекомое, подхватила кончиками пальцев и тут же запульнула все это хозяйство в мусорное ведро. Потому что там ему было самое место! А вскоре уж подошло время идти домой. Вот только сложив в сумку свои нехитрые пожитки, я на минуту задумалась о том, что нельзя вот так просто взять и оставить такую очевидную улику у всех на виду. А вдруг уборщица посмотрит, что внутри, и разболтает о находке у меня под столом. И все — считайте моя песенка спета. Пинком под зад и с волчьим билетом на все четыре стороны, тогда как Хану ничего за его проступок не будет. Биг босс же, да и отец его — президент компании, ну пожурит сыночка за шашни на рабочем месте, не более. Именно потому я все-таки нагнулась и вытащила из мусорного ведра коробку, перехватила ее под мышкой и только тогда двинула в сторону выхода. А уж придя домой, поставила ее на журнальный столик перед телевизором и только сейчас задумалась о том, что какого же черта я не выбросила ее в мусорку рядом с домом? Дура, потому что! Водрузила картонку на журнальный столик и двинула к кухонному уголку, чтобы приготовить себе ужин, а после целый вечер сидела и полировала красный бант возмущенным взглядом; все ругала про себя беспардонного начальника. Сволочь! Скотина! Мерзавец! Подлец! Вот только руки чесались неимоверно, и сраное женское любопытство компостировало мозги, посылая мне невидимые сигналы: открой ее, посмотри, давай… А-а-а! Плюнула на это гиблое дело, встала, переоделась, подхватила спортивную сумку и двинула в спортивный зал, что располагался в соседнем от моего дома здании. А там на беговой дорожке битый час наматывала круги, стараясь не думать, не анализировать и не вспоминать. Да только ничего не помогло! Глубоко за полночь, уже лежа на разложенном диване, я все бесконечно крутилась и поглядывала на коробку, а потом все-таки сдалась и протянула к ней руки. Приоткрыла осторожно, а спустя несколько секунд все-таки откинула крышку и заглянула внутрь. Это был комплект нижнего белья очень дорогой, премиальной марки. Я о таком могла только мечтать, так как не привыкла выкидывать столь сумасшедшие суммы за пару тесемок и кусок кружева. Но это… Дотронулась пальцами до бретельки бюстгальтера и подняла его в руках, чтобы лучше рассмотреть и охнула, любуясь неоспоримой красотой и качеством исполнения. Дальше выудила и трусики, а затем и пояс для чулок. И все вместе это составляло потрясающий комплект, обещающий быть воплощением изощренного соблазна: изящные лямки, мягкие чашки из тюля с кружевной отделкой и цветочным узором, ажурная спинка и воздушная оторочка. Идеальный и точь-в-точь по моей фигуре. Ну надо же… Хмыкнула и еще раз заглянула в коробку, замечая там еще кое-что, а именно прямоугольник картона, исписанный размашистым, угловатым почерком: «Кажется, я остался тебе должен, Таня. Надеюсь, что я все правильно запомнил и с размером не ошибся». Какой позор! Зарычала и тут же скинула с кровати невесомое белье и несчастную карточку, словно мерзких тараканов, а затем вырубила свет и приказала себе спать. Спать! И не думать, как бы соблазнительно я выглядела бы в этом белье. Стыдно, Таня, очень стыдно! Не надо так!!! Ох, черт, не получается. Ладно! Я дорисую эту картинку: рядом со мной не Марк, ох, нет, нет, нет… А вот, например, какой-нибудь Бред Питт, ну или там Том Харди. Вот, так-то лучше! И с этими блаженными мыслями я и уснула, а утром проснулась бодрая и настроенная на позитивный лад. И плевать я хотела, что по квартире раскидано чертово белье. Я его соберу и перед работой весело закину в мусорный бак. Ну или после работы. Или на выходных. Как получится, еще я время специально на всякие там тряпки не тратила. Но уже на обеденном перерыве о легкости пришлось забыть, потому что мой телефон неожиданно подал сигнал входящего сообщения. Глянула на экран и подавилась салатным листом. Какого художника ему от меня надо? Хан: «Татьяна?» Пожевала губу и с выпученными глазами оглянулась по сторонам. Но медлить было как-то нельзя, ибо этот гад гадский все-таки на минуточку мой начальник. Я: «Я вас слушаю, Марк Германович?». Хан: «Я все еще жду отчет». Отчет? Какой отчет? Он что бредит? Открыла сумку и выудила из нее записную книжку, а затем принялась неистово выискивать в ней записи по поводу хоть какого-то мало-мальского отчета, который может ждать от меня этот бессовестный и наглый человек. И ничего. По нулям! Я: «Простите, но вы мне не напомните о каком отчете идет речь?» Хан: «Ошибся ли я с размером или нет?» Сволочь! Подскочила на ноги и, чтобы не закричать, прижала ладонь ко рту. Мысленно прооралась и только потом снова уселась за свое место, игнорируя потрясенные взгляды людей, что обедали рядом со мной. А потом прикрыла глаза, медленно выдохнула и принялась строчить ответ с мстительной улыбкой на губах. |