Онлайн книга «Сотерия»
– За то, что ты попала в больницу. – О чем ты? Тебе не за что извиняться. Ты ни в чем не виноват. – Виноват, – признался он. – Объясни, – попросила я. – Еремеев умер из-за меня, поэтому, в качестве мести, меня хотели лишить самого дорогого… Тебя. – Не придумывай. – Я всего лишь рассуждаю логически. – Нет. От Еремеева ты защитил меня. В этом нет… ничего такого, за что меня могли бы убить. Всё в порядке, как бы жутко это не звучало. – Я чувствую себя виновником всех твоих бед… – Герман, это паранойя. – Зря я вернулся к этой теме. 16.08. Мы услышали скрип ворот и голос Ольги Павловны. – Встретишь маму? – предложила я. – Как? Вани нет, а на тебя я опираться на стану. – Почему это? – Ты после операции. – Тогда не опирайся, а обними и вперёд! Он недоверчиво улыбнулся. Я встала со скамьи и подошла ближе. Он бережно обхватил мою талию и поднялся на ноги. Я чувствовала только лёгкое прикосновение. Он старался идти самостоятельно, чтобы не причинить мне вреда – ещё одно доказательство того, что он не псих. У умалишённых нет чувства жалости и сострадания. Когда мы вышли из-за угла, мама моего подопечного остановилась и чуть не расплакалась, увидев нас. – Боже, – повторяла она, – Боже, сынок! Он подошёл к ней и обнял. По её щекам потекли слезы. – Яна, ты выздоровела? – уточнила она, выглядывая из его объятий. – Да, Ольга Павловна, всё в порядке, – ответила я и направилась в клинику. Обнаружив Ваню, я попросила его помочь Герману добраться до палаты. Через несколько минут они втроём показались в холле. 16.23. Мы с санитаром оставили мать и сына, а сами отправились в комнату для персонала. – Чай будешь? – предложил мне мой коллега. – Давай, – согласилась я. Он подал мне горячую кружку с фруктовым ароматом и сел рядом. – Как у вас с Женей дела? – поинтересовалась я. – Отлично. Всё воскресенье провели вместе… Она такая… – Да знаю я! И не один год! – не смогла я сдержать улыбку. – О чем вы час могли болтать? – Обо всем на свете. Я безумно влюблен в её голос, в её дыхание… – О, да ты можешь начинать писать для неё стихи! – Могу… Наверное… А вы чем с Германом занимались, пока меня не было? – Где? – сделала я вид, что не понимаю, о чем он говорит. – В душевой. – Ну, ты ушел на целый час… А он, что? Должен был под водой стоять всё это время! – И ты решила ему помочь? – А чего ты переживаешь? – усмехнулась я. – Пациента мне тут растлеваешь! – Он не против. – Конечно, он обеими руками за! Ты только представь, мужику тридцать шесть лет, а у него ещё ни разу не было женщины. – Можно подумать, что у тебя была! – фыркнула я. – Была, – выпалил он. – Одна? – Две… даже три! – Да чего уж там? Говори сразу «двадцать». – Ну, не двадцать, а три точно было. – Так ты «бэушный»? Надо Женьку предупредить… – Так! Не надо! Я сам! – Ладно, ладно… – Хочешь сказать, что ты чистая? – Ага, – ответила я, сделав глоток чая. – Да ладно? – оживился он. – Представь себе… – Ни с кем? Никогда? – Ни с кем. Никогда. – С ума сойти! – Сходи. Тут тебя и положат, полечат, – засмеялась я. – Да, блин! А Женя? – Это уж ты сам спрашивай. – Ну хоть намекни, – взмолился он. – Нет. Все вопросы к ней. – Ладно, – протянул он. – Вот и отлично. – Ян? – Ну что? – У тебя даже с Германом ничего не было? – Даже с ним. – Вы же так часто остаётесь наедине… – Вань, усмири свою фантазию. – Ладно, ладно. Мы допили чай в тишине и отправились в палату. 17.00. Я остановилась у двери и прислушалась. – Тебе родители не говорили, что это некультурно? – шепотом спросил у меня санитар. – Что некультурно? – так же тихо уточнила я. – Подслушивать чужие разговоры. Я не стала отвечать ему, а только обострила свой слух. – Ты же понимаешь, что я стараюсь и борюсь изо всех сил больше для нее, чем для себя? – раздался осторожный голос Германа. – Я тебя ни в чем не осуждаю, даже наоборот… Ты – большой молодец, и я тобой бесконечно горжусь… Ты у меня самый замечательный сын, – ответил женский голос. Я постучала и приоткрыла дверь. – А вот и Яночка пришла… – заметила Ольга Павловна. – Я, наверное, пойду. Она вышла из палаты и попросила меня проводить её. – Как он? Есть прогресс? – поинтересовалась она, выведя меня на улицу. – Вы же сами видите. Он теперь может самостоятельно ходить. Сегодня даже принял душ без помощи санитара. – Да, я знаю. Он мне сказал. – Всё хорошо. Он идёт на поправку. – Господи, Яна! – с тоской воскликнула она. – Что такое? – Я так хочу, чтобы вы были счастливы вместе! – Давайте не будем торопить события. – Просто пообещай мне, что не предашь его. Второй раз в жизни он этого не вынесет. – А кто его предал в первый раз? – Ты знаешь, почему он оказался в психиатрической больнице? – Да, он мне рассказывал. – Тогда, ты должна знать, что в первый раз его предала я. Я не поверила ему и не защитила. Результат – двадцать один год в смертельной рубашке под транквилизаторами. Ты бы простила за такое? – Не знаю, – честно ответила я. – А он простил. Наступило молчание. Она замерла и всмотрелась в одну точку. – Извини меня, я пойду. Она вышла за ворота и направилась в сторону автобусной остановки, которая находилась в пятистах метрах от клиники. |