Онлайн книга «Сад мертвых бабочек»
|
В кабинете никого не было. Она уже знала, куда делся Артур, на этот раз вместе с мамой. Полка-дверь в этот раз была закрыта, и Анжела попыталась сдвинуть ее, однако тщетно: какие бы книги она ни вытаскивала, какие бы завитушки на резьбе ни нажимала, полка с места не сдвигалась. Мама была там, в этом подвале – вместе с Артуром. От мысли об этом у нее пошли мурашки по телу. Понимая, что в логово ее нового папочки она не проникнет, Анжела поднялась в комнату к братцу. Никитка уже спал, мерно посапывая с улыбкой на личике. Ну, по крайней мере, хоть кто-то счастлив в этом ужасном замке. Анжела уже провалилась в сон, когда вдруг ощутила, что кто-то схватил ее за руку. Распахнув глаза, она увидела Артура, зависшего над ее кроватью. – Я имею возможность отслеживать ваши передвижения по дому. Поэтому я увидел, что ты вошла без разрешения в мой кабинет в первый раз. Как, впрочем, и во второй. За первое непослушание ты была наказана. И я сообщил, какое наказание тебя ждет за второе. Я пришел привести его в исполнение. И он с ужасным хрустом повернул ей запястье. Приехавший по вызову самого же Артура врач, не сказав ни слова и не задав ни единого вопроса, сделал Анжеле, которая все еще была не в состоянии осмыслить произошедшее, укол обезболивающего, наложил гипс и отбыл. Все это происходило в гостиной на первом этаже и казалось сюрреалистичным. Артур, сломавший ей запястье (врач, явно профессионал своего дела, моментально определил это), теперь, практически как родной отец, заботился о ней, даже лично приготовил чай (прислуга на ночь не оставалась) и положил ей руку на плечо, пока доктор колдовал над вспухшим запястьем. Ужаснее всего была даже не боль, даже не обида, а именно эта пудовая рука, покоившаяся на ее плече и словно прожигавшая ее. Мамы не было, и это заботило Анжелу больше всего. Что он с ней сделал? Когда врач отбыл восвояси, Анжела спросила: – Где мама? Артур, усмехнувшись, ответил: – Мама занята, но к утру освободится. Анжела закричала: – Где мама? Мы немедленно уезжаем отсюда… Артур схватил ее второе, здоровое, запястье. – Не надо мне перечить. Иначе придется понести наказание. Я могу сломать и это тоже. Или второй раз уже сломанное. В конце концов, подумай о своем милом братике… Анжела в ужасе закрыла глаза. В плену у кого они оказались? Похоже, у крайне богатого, влиятельного и столь же сумасшедшего субъекта, который получал удовольствие от… От боли других людей. – Пожалуйста, не надо… – попросила Анжела, и Артур отпустил ее руку. – Это зависит исключительно от тебя. Ты и твой братец мне без надобности. А вот твоя мама… – Что с ней? Артур ответил: – Ты устала, тебе нужен целебный сон. Вот, прими. Он подал ей таблетку. Розовую. И даже бокал воды, который самолично наполнил. Еще бы, у него ведь работали обе руки. Никто ему правое запястье не сломал. А надо бы. – Не буду! – Пей! И помни о благе своей мамы. Схватив таблетку, Анжела сунула ее в рот и запила водой. – Молодец. Открой рот. Высуни язык. Я должен убедиться, что ты не прячешь ее за щекой. Отлично. Чувствуя, что в голове у нее начинает гудеть, Анжела заплетающимся языком произнесла: – Вы меня отравили? Артур положил ей руку на плечо. – Нет, это всего лишь сильное седативное. Тебе нужен целебный сон… Сон… Сон… Сон… В себя Анжела пришла от того, что кто-то ее теребил. С трудом открыв глаза, она увидела сидящего на ее постели Никитку. Интересно, как она оказалась в своей комнате, если отключилась на первом этаже? Артур отнес. – Соня, вставай! Ты так долго спишь! А что у тебя с рукой? За окнами было темно: вряд ли еще, вероятно, уже. Она проспала сутки? Или даже двое? – Так что у тебя с рукой, сестричка? Посмотрев на братца, Анжела ответила: – Ночью в душе поскользнулась. Маму она увидела только следующим утром – та, ковыряясь в тарелке, сидела за огромным столом, завтракая вместе с одетым, как всегда, с иголочки Артуром. – Доброе утро! – произнес он тихо и внимательно посмотрел на Анжелу. Та уже знала, что отвечать надо тотчас и с легкой улыбкой. – Доброе утро! Мама, мимолетно взглянув на нее, снова опустила голову к тарелке. А Анжела ужаснулась – столько в ее взгляде было безысходности и муки. – Прими свои таблетки! – сказал Артур, и мама тихо ответила: – Да, сделаю. Ее тон явно не понравился их мучителю, который заявил: – Сейчас же! И протянул маме уже знакомую Анжеле розовую таблетку. Не принимай, мама, не принимай! Однако мама без возражений взяла ее и, положив в рот, запила водой. – Отлично. Они тебе помогут. Ты не очень хорошо выглядишь, дорогая, – заявил Артур, обращаясь к маме. – Надо бы тебе съездить к косметичке! Вот поспишь и съездишь. Та кивнула, и хозяин дворца поднялся из-за стола, что означало: завтрак закончен для всех. – Увидимся вечером! – произнес он и удалился. Когда шофер увез его в город, в офис, Анжела вихрем поднялась по лестнице и подошла к будуару мамы. Но если та приняла розовую таблетку, то наверняка уже, как и она сама, провалилась в многочасовой беспробудный сон. Она постучала и толкнула дверь. Так и есть, мама ничком лежала на огромной кровати под балдахином, явно погруженная в вызванное розовой таблеткой долгое оцепенение. Опустившись около нее, Анжела вздохнула и положила здоровую – левую – руку на легкое одеяло, которым была укрыта мама. И отметила, что вся спина мамы в каких-то странных багровых полосах. Как будто… Как будто ее кто-то бил или стегал. Но кто и зачем? Мама слабо вздрогнула и повернулась к ней. – Ты не спишь, мамочка? – спросила удивленная Анжела, а мама, не открывая глаз, тихо произнесла: – Садись по-другому, так, чтобы быть спиной к двери. Потому что вон там и вон там, над дверью, в углах, камеры. |