Онлайн книга «Сад мертвых бабочек»
|
– У нас в городе есть сатанисты? – оживился Валька. – Если бы только они, – вздохнул старик. – То, что теперь все повально эзотерикой увлечены, даже можно понять: столько лет запрещали. Хотя зачем ради этого кошек убивать и голубям головы отрубать для своих мерзких обрядов? Так нет, еще и бритоголовые тоже вдруг откуда-то взялись! Ваши ровесники или, может, чуть постарше. Свастики рисуют, портреты главных нацистов на стенах вешают. Одно слово, дурачье! И ради таких я на войне был? Анжела посчитала – ну да, вполне могло статься, что Демидыч был на войне. – Значит, и неонацисты тоже имеются? – оживился Валька еще больше. – Но в газетах ничего не пишут! Старик прищурился. – Ну да, а ты ждешь, что там с ними интервью появится? Ну, если дальше так и пойдет, то и появится, кто его знает. Кстати, это не они к вам приставали? И он взглянул на Анжелу. Ну да, конечно, если отец у нее африканец, то все городские хулиганы, в особенности придерживавшиеся расистских взглядов, должны были охотиться за ней. Но примерно так ведь оно, в сущности, и было. – Ну, что-то в этом роде, – ответила девушка. – Ну так считают меня убийцей или нет? – прогромыхал старик. И так как Валька ответа дать не решился, старик принес фотоальбом и положил его перед ребятами. – Вот моя любимая женушка, которая теперь в сырой земле лежит – от рака в одночасье сгорела. Вот моя дочка, которая под Москвой живет. Вот это мои внучата, которые сюда каждое лето приезжают… Все это были фотографии счастливых и довольных людей, никаких не похожих на жертв местного угрюмого старика-убийцы. Анжела закусила губу. Ну да, она сделала такой глупый вывод на основании злонамеренных слухов и несколько устрашающей внешности Демидыча. Но ей ли делать выводы на основании чьей-то внешности? – А это кто? – спросил Валька, перелистнувший альбом на несколько страниц назад. Это было черно-белое изображение женщины с давно вышедшей из моды прической и маленького мальчика в бескозырке. Демидыч, буквально вырвав у Вальки фотоальбом, захлопнул его. – Жена моя, первая. Еще довоенная. Ну и сынок мой… – Они во время войны погибли? – произнесла сочувственно Анжела, и Демидыч глухо ответил: – Погибли-погибли… Ладно, поставлю еще чайник… Выждав, пока старик не удалился, Валька зашептал: – Вот их он и убил! Причем еще давно, до войны или во время или сразу после! А потом новую семью себе завел… Анжела возразила: – Что за чушь! Наслушался этих бредней и веришь им. Вроде бы такой умный, энциклопедию наизусть почти всю знаешь, а веришь таким страшилкам, которые кто-то с дурной целью запустил. После чая Валька все же решился и попросил взять почитать роман Жюля Верна, за которым он давно охотился, и несколько книжек Агаты Кристи на английском. – А тебя что занимает? Тоже романы? Библиотека в самом деле плохая, жена-покойница у меня подбирала, да и дочка, когда жила тут, читать обожала… Анжела взяла в руки журнал «Дискавери». – Ага, вот оно что! Неплохой выбор. Когда за границу ездил, покупал себе, потому что уж снимки невероятные. Мне такие точно никогда не сделать… – За границу ездили? – оживился Валька. – А куда? Дом Демидыча они покинули уже под вечер, нагруженные разнообразными дарами, в первую очередь книжно-журнальными. – Тут автобус до города ходит, но вас на мотоцикле отвезу! Водил Демидыч мотоцикл с люлькой, в которой устроилась Анжела, весьма лихо. Доставив их к дому Вальки, старик сказал: – Сказал же, что на следующей неделе внуки мои приезжают, так что заходите, а то им компания нужна, с дедом им скучно… Валька радостно закивал, явно желая перечитать со временем всю библиотеку Демидыча, а Анжела, прижимая к груди пачку журналов «Дискавери», отмолчалась. Ну да, ведь на следующей неделе их здесь уже и не будет. Потому что им снова придется бежать куда глаза глядят. Ну, или куда доставит их очередной поезд дальнего следования. Только вот почему они все время в бегах? Все очень просто – потому что мама убила человека. И, надо отметить, очень хорошо сделала, что убила. …А ведь начиналось все так многообещающе! Мама, окончив институт с дипломом библиотекаря, ни дня по специальности не работала. Ну, не вышло: сначала (от сына ближайшего соратника Фиделя Кастро – ну, или от кого-то иного) на свет появилась Анжела, а спустя восемь лет, от студента аспирантуры из Камеруна, который жениться на русской подруге явно не намеревался и быстро отбыл на родину (это, кажется, соответствовало действительности) – Никитка. Жили они к тому времени в общежитии железнодорожников, к которым мама ни малейшего отношения не имела, но, будучи весьма общительной особой, сумела заполучить пусть и одну, но зато двадцатипятиметровую комнату! Обитали они в одном крупном городе на Волге – мама, учившаяся в Москве, с большим удовольствием там и осталась бы. Анжела до трех лет жила с ней, но потом им в одночасье пришлось покинуть столицу. По официальной версии, потому что мама нашла очень хорошую работу в регионе. А по правде – потому что она, работая барменшей в каком-то злачном заведении на Садовом кольце, то ли ввязалась в некую криминальную историю, то ли стала свидетельницей того, чего ей лучше было бы не видеть. В общем, вернувшись ночью в общежитие (и в Москве это тоже было от железнодорожников – словно перст судьбы указывал им в сторону железнодорожных касс, посещать которые им предстояло в грядущие годы регулярно), мама заявила, что они переезжают. Переехали они сначала в один город, потом во второй, оказались затем в том самом, крупном, на Волге. Обосновались, пустили корни, мама даже в самом деле работала в библиотеке – только не по своей специальности, а в ночном клубе, который расположился на одном из сдаваемых библиотекой под прочие нужды этажей. Там она и познакомилась с отцом Никитки, который, учась в Москве, приехал в провинцию собирать материал для своей диссертации, так и не написанной. Мама вскоре заявила подрастающей Анжеле, что у нее появится братик (даже до УЗИ она не сомневалась, что будет мальчик, и оказалась права). А, помимо этого, отчим, вернее, добрый хороший отец. Патрик, с широкой белозубой улыбкой, почти без акцента говоривший по-русски, в самом деле был добрым и хорошим – и, кажется, отцом не только Никитки, а не самого маленького количества детей, как Анжела узнала из разговора на крайне повышенных тонах, которые вели мама и Патрик. После этого Патрик исчез: как из города, так и из их жизни, мама долго горевала, все надеясь, что он вернется, потому что его она, кажется, искренне любила. |