Книга Смертельный отпуск, страница 32 – Владимир Колычев

— Зойка!

— Чего орешь? — Игнат спросил тихо, но Лешка шарахнулся от него так, как будто ему крикнули в ухо.

Он споткнулся, оступился, стал падать, рискуя свалиться с обрыва. Пустая банка выскочила из его рук, упала, ударилась о камень и разбилась. Пока Игнат открывал калитку, упавший Матвейчук поднялся.

— А Зойка где? — спросил он, рыская взглядом в поисках банки.

— Спит Зойка, третий час уже.

— А мне бы это, винца немного.

— Так разбилась же банка!

— Разбилась?

— Разбилась. — Игнат заметил, что Лешка в шлепках, а под ногами острые стекла, порежется — возись с ним потом.

Он схватил Матвейчука за руку, завел во двор, закрыл за ним калитку.

— Лешка, ты, что ли? — Лия подходила к ним, надевая на ходу кофту.

— Лийка?! А Зойка где?… — спросил парень. И, не дожидаясь, попросил: — А налей вина!

Лия кивнула, повернулась к нему спиной и направилась к летней кухне. А там уже открылась дверь, Зойка проснулась. Маму Игнат разбудить не боялся, она с отцом ночевала в своем отчем доме. Им же не нужно ловить преступников на живца.

— Генка, друг твой, тоже за вином ходил.

— Генка?!.. Я не знаю, где Генка!..

— В морге Генка.

— Как в морге?

— Может, это ты его убил?

— Я?! Ну ты это!..

— Не убивал?

— Нет! — мотнул головой Лешка.

— За вином пришел?

— Ну, Зойка же здесь, а тут целый подвал!..

— Славка послал?

— Славка.

— За помин души выпить послал?

— За помин! — закивал Матвейчук.

Игнат усмехнулся, глядя на него. Раньше Лешка грозой улицы был, Игнат считал за честь драться с ним, а сейчас не человек, а просто ничтожество какое-то. Посмотришь на такого — и выпить перехочется.

— А откуда вы знали, что Генку убили?

— Так не за Генку! За тестя его!.. Ну и за тетушку твою!..

Игнат хмыкнул. Нашел кого на крючок ловить. Алкаш, да еще и пьяный. К тому же Лешка выкрутился. Действительно, за помин души грех не выпить.

Лия вернулась со стаканом в руке, протянула Лешке, тот с жадностью схватил, поднес ко рту, но спохватился. Вспомнил, что человек он, а не голодное животное.

— Царствие Небесное рабу Божьему… Валентину!.. Рабе Божьей… э-э…

— Виктории.

— Царствие Небесное!

Лешка перекрестился, выпил, эффектным взмахом руки вытер губы.

— А из комсомола не выгонят? — спросил Игнат. — За то, что крестишься.

— Из комсомола?! — оторопело глянул на него Матвейчук.

— До двадцати семи лет. Включительно.

— А-а!.. За комсомол тоже нужно выпить!

— А членские взносы платишь? — спросила Лия, забирая у него стакан.

— Членские взносы? — задумался Лешка.

— Славка платит, — засмеялся Игнат.

— Вот ему и налью! — на ходу сказала Лия.

Она скрылась на кухне, а Матвейчук повернулся к Игнату спиной и, шатаясь, пошел к морю. Еще и руку перед собой вытянул, чтобы не промазать мимо калитки.

— Эй, ты куда?

— Так Славку позову!

Игнат пожал плечами. Талого он уже не дождется, так хоть Славку с Лешкой допросит. А вдруг это кто-то из них Гену Петелина к морю отвел и там убил…

Или они, может, видели кого-то.

Игнат ничего не сказал, но Матвейчук все равно остановился. Медленно развернулся, подошел к Игнату. И вытянулся в лице, увидев кого-то у него за спиной.

Игнат тоже обернулся и увидел несущегося на него человека. В лунном свете тускло блеснул нож. Жуков не стал останавливаться, продолжил разворот, но уже с уходом в сторону. И все же нож скользнул по спине, вспарывая кожу. И продолжил движение вперед. Пока не ткнулся Лешке в пузо.

— Ой! — Матвейчук подался назад, хватаясь за живот.

Игнат не обращал на него внимания. Он не остановился, пока не развернулся на двести семьдесят градусов. Талый, а это был он, сдал назад, оттягивая руку для нового удара.

— Игнат! — крикнула Лия.

Она бежала от кухни, Талый ее увидел. Лия могла его ударить, он это понимал, поэтому повернул к ней голову. Но ударил его Игнат — рукой по запястью, выбив нож. А затем уже локтем в голову.

Талый падал на Матвейчука, но тот встретил его прямым в голову. А бить Лешка умел, и Талый это прочувствовал.

Уголовник упал, Жуков стал стаскивать с него ремень.

— Игнат, что это у тебя?

Только тогда Игнат вспомнил о своей ране на спине. И это уже не вчерашняя царапина, на этот раз нож распорол кожу и мышечные ткани. Но до почки не достал.

— А у меня? — спросил Матвейчук, расстегивая рубаху на животе.

Нож вошел в живот над самым пупком, но, видимо, рана не очень глубокая. Лешка не падал, не терял сознания, и крови немного. Но все равно его нужно везти в больницу.

Талый зашевелился, Игнат ударил его кулаком по затылку и связал ему ремнем руки.

— Я даже не знаю, где здесь аптечка! — всплеснула руками Зойка.

— Простыню чистую неси! — крикнула Лия.

— И в больницу надо, — сказал Игнат, кивком указав на Лешку.

У него у самого футболка на спине пропиталась кровью, но при этом его не тошнило от слабости, и в обморок он не падал.

— И тебе нужно!

— Обязательно!.. Смотри за этим!

Показав на Талого, Игнат оставил его под надзор Лие, а сам, подобрав брошенный нож, обошел двор, всматриваясь в темные углы. Котляра не нашел, вернулся к Талому, который уже пришел в себя.

— Живой? — глянув на Матвейчука, спросил Жуков.

— Да вроде! — Лешка стоял, одной рукой опираясь на шпалер для винограда, а другую прижимал к животу.

Зойка шла от дома, на ходу разрывая чистую простыню.

— Это что, рану перевязать? — глянув на Лию, спросил Матвейчук.

— А что, не надо?

— Мне бы обезболить!.. Всего один стакан!.. А лучше два!

— Уговорил.

Сначала Лия перевязала Игната, затем уже сходила за вином. Матвейчуком занималась Зойка. Талый лежал, даже не пытаясь подняться. И молчал, опасаясь, что Игнат заткнет ему рот.

В милицию не звонили, «скорую» не вызывали. Игнат выгнал из гаража машину, усадил Талого на переднее сиденье, привязав его к спинке кресла. Лия и Матвейчук сели назад.