Книга Не отпущу!, страница 11 – Ли Уилкинсон

В камине пылал огонь, но Элизабет вдруг стало холодно.

— А если бы меня там не оказалось?

Куинн пожал плечами.

— Пришлось бы еще что-нибудь придумать. Когда стало ясно, что тебя можно разыскать через Бомонта, это было уже несложно. Хотя, должен признать, я обрадовался, когда увидел тебя рядом с ним. Это значительно упрощало дело: надо было только узнать, на что он ставит...

— ...и позаботиться о том, чтоб это досталось тебе, — с обидой закончила она.

— Именно. Мне нужна была зацепка, предлог для разговора. — Он улыбнулся. — И вообще, все вышло даже лучше, чем я надеялся. Если бы ты сказала правду Бомонту, он наверняка повел бы себя куда осторожнее.

Теперь было поздно о чем-либо жалеть, но, если бы она вовремя все рассказала Ричарду, сейчас не пришлось бы терпеть в собственном доме такого нежелательного и опасного гостя, как Куинн...

Ходики на камине отбили половину первого.

Куинн встал и потянулся гибким, как у кота, телом. Протянув руку, он погасил все лампы, оставив только торшер и пляшущее пламя камина.

— Уже поздно. Я ответил на твои вопросы, так что, если не возражаешь...

— Ничего ты не ответил, — с яростью перебила она. — Ты так и не сказал, зачем ты здесь. И что за незавершенные дела...

Он повернул к ней голову. Лицо оставалось в тени, но в глазах мерцали огоньки.

— Джо, милая, неужели не знаешь?

— Я уже просила не называть меня так, — пробормотала она. — Нет, не знаю.

Он наигранно вздохнул.

— А ведь ты никогда не была недогадливой, чаще всего понимала меня...

— Значит, это уже не так. Не понимаю, на что ты надеешься... — Она беспомощно развела руками. — Ты женат, скоро и я выйду замуж, и...

— И твой жених будет не рад, если я проведу ночь с тобой.

Она пропустила мимо ушей вызывающий тон.

— Я тебе уже говорила, что будет не рад. А твоя жена?

Он снова сел и улыбнулся.

— Похоже, и она не будет рада.

Прошло не меньше минуты, прежде чем она поняла, что он имел в виду.

— Ты... — она судорожно сглотнула, — ты хочешь сказать, что я...

— Все еще моя жена? Именно это я и хотел сказать.

— Нет, не может быть, — в отчаянии вскрикнула она. — Брак должен был быть аннулирован.

— Это ты так думала. Ты не дождалась, чтоб узнать, согласен ли я.

— Но когда я поклялась, что не намерена жить с тобой, семейные адвокаты составили необходимые документы, и я их подписала.

— А я не подписал.

— Но почему?! — Ну не любил же он се, в самом деле! — Твои адвокаты согласились, что так лучше всего!

— Зато я не согласился. — Он нахмурился. — Хотя, пока искал тебя, я боялся, что ты решишь, будто брак аннулирован, и снова выйдешь замуж. — И не без удовлетворения добавил: — Я успел вовремя. Многомужество — тяжкое преступление.

— Но наш брак не был настоящим...

— Ты имеешь в виду, что он не был реализован?

Она залилась краской.

— Этого не было.

— Нет, — светским тоном подтвердил он. — Но боюсь, что при данном стечении обстоятельств юридически это не упраздняет нашего брака.

— Но я обещала выйти замуж за Ричарда, — беспомощно пробормотала она.

— Выходит, ты поторопилась.

— Но ты же ничего не сказал, когда он говорил о кольце в честь помолвки! — все еще не веря, воскликнула она.

— А ты бы предпочла, чтобы я сам ему объяснил, что он напрасно теряет время, поскольку ты еще моя жена? — Куинн ехидно улыбнулся.

Ее передернуло.

— Я так и думал: не предпочла бы. — И он бодро добавил: — Хотя, насколько я помню, ты говорила о свадьбе весной, так что его неведение продлится недолго.

Элизабет рассеянно поднесла руку к голове.

— Но как мне сказать ему? — прошептала она.

— Он знает, что ты была замужем?

— Нет, — еле слышно ответила она.

— Ну, значит, для него это будет ударом. — Это было сказано холодно и насмешливо. Но он тут же прибавил: — Жаль мне этого несчастного.

— Но почему ты не дал аннулировать брак? — Элизабет готова была расплакаться. — Сейчас все было бы кончено, все позади. А теперь это причинит боль Ричарду, и наши жизни будут разбиты.

— Ты все еще хочешь аннулировать его?

— Конечно.

— А если я не хочу?

У нее застыла кровь.

— Но ты должен хотеть этого. Ты связан с женщиной, которую не видел более пяти лет, и, значит, ты тоже не можешь жениться.

— А с чего ты взяла, будто мне это надо?

— Но ты говорил когда-то, что хочешь, чтоб у тебя была семья... Разве это не значит, что тебе надо жениться?..

— А что, если, однажды обменявшись брачными обетами, я до сих пор блюду их святость?

— Только не говори, что ты искренне произносил эти обеты! — с пафосом воскликнула Элизабет. — Это было просто... — Она осеклась и прикусила губу. Потом глубоко вздохнула и с холодным упорством докончила: — Если ты не дашь согласия аннулировать брак, я сама приму все меры, чтоб прекратить его.

— Вот как? — Он рассмеялся, и пламя камина отразилось у него на зубах. — Наша мышка грозится покусать кота.

— Я буду не одна. — Она не пыталась скрыть торжество. — Ричард будет рядом.

Когда она произнесла имя Ричарда, лицо Куинна помрачнело.

Ревность? Или ей показалось? Вряд ли. Не мог он ревновать. Чтоб ревновать, надо испытывать хоть какие-то чувства, а она не вызывала в нем ничего, кроме холодного раздражения. Ну и, конечно, чувства собственности.

Она поняла, что права, услышав:

— Как ты, наверно, заметила, мы с Бомонтом не самые большие друзья. Ты можешь всерьез представить, что я отдам ему принадлежащее мне?

— Я не твоя, — отрезала она. — И мне неясно, как ты можешь препятствовать. Если будешь чинить препоны, у Ричарда предостаточно средств и влияния, чтобы с тобой бороться.

— Верно. Могу тебя поздравить: ты опять подцепила богатого мужчину...

У Элизабет перекосилось лицо, как от пощечины, однако улыбка Куинна была невеселой.

— Вот только, когда ты ему расскажешь всю правду, станет ли он употреблять все эти средства и влияние? Захочет ли он вступить в этот брак, узнав, чья ты жена?