Книга Руины, страница 17 – Саманта Тоул

Это огорчает меня.

Бретт Кинкейд был алкоголиком с самой нашей первой встречи с Зевсом. Он не злой пьянчуга. Просто бесполезный. Он начал пить после смерти матери Зевса, Грейс. И становилось все только хуже и хуже: он уволился, стал затворником. Тогда Зевс взял на себя ответственность, заботу о своих братьях и сестре. Он бросил обучение и устроился на работу на мясоперерабатывающий комбинат. Он продолжал заниматься боксом, проводя все больше боев, чтобы заработать деньги, но каким-то образом он смог найти время и для меня.

Именно тогда, когда его пригласили на Олимпиаду, представлять Америку, его жизнь изменилась к лучшему. Но также это положило начало концу «нас». Его боксерская карьера стремительно росла вверх. А я осталось там, позади, забытая и раненная его уходом.

— Мне очень жаль это слышать, — сказала я ему. — Может, знание того, что у него есть внучка, поможет ему, — добавляю я с надеждой.

— Да, может быть. — Он не выглядит уверенным в этом.

— Как дела у Ареса? — спрашиваю я. Как только мы подходим к двери.

Он учился в колледже Пенсильвании. Был квотербэком в их футбольной команде «Львы».

Зевс улыбнулся, вероятно, это его первая настоящая улыбка с тех самых пор, как мы столкнулись прошлым вечером.

— Гиганты позвали его в свою команду. Первый состав. Он с ними уже второй год.

— Ух ты. Это потрясающе. — Я искренне радуюсь за него. Мне всегда нравился Арес. — А что на счет близнецов?

— Ло на третьем курсе в Пенсильвании. Он идет по стопам Ареса. А Мисси на третьем курсе в Дартмуте.

Ло и Мисси – ласковые прозвища данные близнецам Зевсом, Аполлон и Артемида.

— Не удивлена, что они в разных университетах. Они всегда мечтали быть независимыми друг от друга. — Смеюсь я.

— Да, — смеется Зевс. — Они определенно сейчас меньше ссорятся, когда живут раздельно.

— Это здорово, — говорю я ему, открывая дверь. — Похоже, у них у всех все хорошо. Ты, должно быть, очень гордишься ими.

— Так и есть.

Он выходит на улицу, а я стою, держась за дверь.

— Что ты скажешь им о Джиджи? — спрашиваю я.

— Правду.

— Они возненавидят меня.

— Они возненавидят Марселя. Ну, не то, что бы он им и сейчас нравился. Он вообще мало кому нравиться.

— Включая тебя.

— Ага.

— Если он такой ублюдок, почему же все эти годы ты оставался с ним?

— Потому что он организовывает лучшие бои. И он ублюдок для всех, кроме меня. Ну, — он совсем не радостно смеется, — или я так думал.

— Как ты думаешь, почему он это сделала? Почему обманул нас обоих?

Он ненадолго закрывает глаза и резко выдыхает, прежде чем уставиться на меня.

— Деньги.

— Я не понимаю.

— Я был на подъеме карьеры. Я должен был заработать ему кучу денег, которые у меня теперь есть. Он всегда видел в тебе угрозу «моему успеху», как он это называл. Он всегда стоял за моей спиной и говорил, что ты ненужный отвлекающий фактор.

Ауч.

— Ненужный. Мило.

Он поморщился.

— Извини.

— Не стоит. Наверное, это объясняет, почему…ну, неважно. Теперь это все равно не имеет никакого значения.

Он смотрит на меня. Взгляд непонимающий.

— Кам…

— Итак, он решил, что я - отвлекающий фактор, и что? Он посчитал Джиджи еще большей угрозой «твоей карьере», — вспылила я, прежде чем он успел что-то сказать, то, что я действительно не хотела слушать.

— Да. — Он пожимает плечами. — Думаю, он посчитал, что если я узнаю о ребенке, то сосредоточусь на тебе и Джиджи. А не на боксе. Что, безусловно, было правдой. Марселю не хотелось этого. Он видит бойцов, с которыми работает и продвигает. Как инвестиции. Он хотел вернуть с лихвой денег, которые вложил в меня.

— Что ты будешь делать…с Марселем?

Я смотрю, как он сжимает кулаки по бокам.

— Что-то.

— Зевс, только пожалуйста, не делай глупостей.

— Не буду, — кивает он.

Но взгляд его глаз не убеждает меня в этом.

— Кое-что еще… — говорю я.

— ты с кем-то встречаешься? — резко спрашивает он, заставляя меня распрямиться, словно меня лягнула лошадь.

— Что? Откуда, черт возьми, это взялось?

Он скрепит зубами, удерживая мой взгляд.

— Я не хочу, чтобы еще один парень встал между мной и моей дочерью, Кам.

— Никто не будет тебе мешать узнавать свою дочь, Зевс.

Он кивает.

— Так… есть ли парень?

Рич.

Я перемещаюсь с ноги на ногу и сглатываю.

— Да. Нет. Вроде того. Это не серьезно.

Почему я говорю ему, что у нас с Ричем не серьезно, я понятия не имею. Это подталкивает меня к тому, чтобы добавить. — Не то, чтобы это было твое дело.

Его челюсть напрягается. Он не способен скрыть свой гнев от меня. И я не понимаю, с чего ему злиться.

— Если он рядом с Джиджи, то это мое дело.

Ах, так вот в чем дело.

— Джиджи не знает, что мы с Ричем встречаемся. Она думает, что он просто парень, с которым я работаю.

— В клубе?

— нет. В полицейском участке. Он офицер полиции. Днем я работаю в администрации, в участке тети Эль. А в клубе я работаю только по выходным.

— Господи, Кам. Ты работаешь на двух работах?

— Джиджи всегда под пристальным присмотром, — заявляю я, защищаясь.

— Я не об этом беспокоюсь. Я говорю о том, что тебе приходиться работать на двух работах, чтобы заботиться о нашем ребенке.

— С деньгами все нормально. Работа в участке приносит достаточно прибыли, чтобы жить комфортно. Проживание с тетей Эль ликвидирует многие хлопоты. Я танцую в клубе…ну, это для себя, чтобы не забыть, что я умею двигаться. И дополнительные деньги, которые я там зарабатываю, я отлаживаю на будущее Джиджи.

— Ну, теперь тебе это не нужно. Я обеспечу Джиджи всем необходимым. Так что. Ты можешь уйти с обеих работ.

— Я не уйду с работы! — восклицаю я.

Он щуриться.

— Почему? Чтобы иметь возможность продолжать встречаться со своим тайным парнем?

Мои брови гневно хмурятся в шоке.

— Рич не мой парень. И я не собираюсь уходить с работы, чтобы ты заботился обо мне. — Засранец, молча добавляю я в конце.

— Ну, я в любом случае дам тебе денег, я забочусь о том, кто принадлежит мне.