Книга Неудержимое желание, страница 64 – Сюзанна Энок

Она не успела опомниться, как он схватил ее за плечо и повернул лицом к себе.

— Но при других обстоятельствах ты вышла бы за меня.

Это был не вопрос, а утверждение и почти мольба.

— Могла бы. — Она вырвалась и выбежала за дверь.

Соблюдая приличия, Джорджиана должна была бы попрощаться с тетушками, но непрошеные слезы градом покатились по ее щекам. Она сбежала вниз, выхватила из рук изумленного Докинза шаль и шляпку и бросилась к карете тети Фредерики.

— Вези меня домой!

Ей необходимо было с кем-то поговорить, рассказать, в какую кошмарную историю она попала. Но, если бы она рассказала Фредерике, тетушка, вероятно, сообщила бы Грею, а Грей набросился бы на Тристана. То же произошло бы, если бы она обратилась к своему брату или Эмме, и она не могла поговорить ни с одним из братьев Карроуэй. Кроме того, ей не хотелось возвращаться домой опять в слезах.

Если бы события не развивались с такой быстротой, а остановились хотя бы на короткое время, ей, может быть, удалось бы во всем разобраться.

— Хэнли, — обратилась она к кучеру, — пожалуйста, отвези меня к Люсинде Баррет.

Она могла бы довериться и Эвелине, но Эвелина всегда видела в людях только хорошее и в данном случае в советчики не годилась. Люсинда же была почти так же недоверчива, как она сама, и в десять раз хитрее. В эту минуту Джорджиане был нужен именно такой друг.

— Леди Джорджиана! — воскликнул, открывая дверь, Мэдисон, дворецкий Барретов. — Что-то случилось?

Джорджиана вытерла мокрое от слез лицо.

— Нет-нет, Мэдисон. Со мной все хорошо. Люсинда дома?

— Я узнаю, если вы подождете в гостиной.

Джорджиана была так взволнована, что не могла сидеть, а ходила, ломая руки, по комнате от одного окна к другому. Это было уже слишком! Весь этот день!

— Джорджи, что происходит? — В комнату быстрым шагом вошла Люсинда в самом лучшем платье для дневных визитов.

— Извини. Я не знала, что ты куда-то собираешься. Я ухожу.

Слезы застилали Джорджи глаза, и она плохо видела. Стараясь не моргать, она вызвала новый поток слез.

Люсинда подвела ее к дивану.

— Нет, ты не уйдешь. Мэдисон, скажи, чтобы нам принесли чай, пожалуйста.

— Не знаю, почему я плачу, — сказала Джорджиана, пытаясь вытереть слезы и улыбнуться. — Видимо, я просто ужасно расстроена, — Ты должна мне все рассказать, — сказала Люсинда, стаскивая перчатки и бросая их на другой конец стола.

Появился дворецкий, вслед за которым вошел лакей с чайным подносом.

— И, Мэдисон, если зайдет лорд Мэллори, скажи ему, что я, к сожалению нездорова.

— Да, мисс Люсинда.

— Мэллори? — с удивлением сказала Джорджиана, когда за слугами закрылась дверь. — А я думала, он догадался, что он совсем тебя не интересует.

— Я говорила ему несколько раз, но он позволяет мне пользоваться его лошадьми. — Люсинда взяла Джорджи-ану за руку. — Ну, так что же случилось?

Теперь, получив возможность высказаться, Джорджиана заколебалась, не уверенная, что ей хочется рассказывать обо всем. Шесть лет она хранила свою тайну.

Люсинда, казалось, это поняла.

— Расскажи только то, что хочешь, — тихо сказала она. — Ты же знаешь, все останется в этих стенах.

Джорджиана глубоко вздохнула.

— Тристан сделал мне предложение.

— Что? Что он сделал?

— Попросил меня выйти за него замуж.

Люсинда встала и налила себе чашку чаю.

— В такие моменты я жалею, что женщины не пьют бренди. Что ты ему ответила?

— Я сказала, что не могу выйти за него при подобных обстоятельствах.

— И какие же это обстоятельства?

— О Боже, я… дала Тристану некоторые вещи, — волнуясь, начала Джорджиана, — и кто-то другой взял их. Он отказывается жениться на этой персоне, которая взяла их, эта персона воспользуется ими, чтобы погубить меня.

— Понятно. — Люсинда попробовала чай и добавила кусок сахара. — Я не хочу быть излишне любопытной, но мне было бы проще помочь тебе, если бы ты назвала больше существительных и меньше местоимений.

Собравшись с духом, Джорджиана кивнула:

— Вещи — это пара чулок и записка. Персона, укравшая их, — Амелия Джонс.

— Я полагала, что в любом случае Дэр намерен на ней жениться.

— Одно время он подумывал об этом.

— Но теперь он хочет жениться на тебе?

Когда Люсинда произнесла эту фразу, Джорджиана осознала все значение этих слов. Он действительно хочет жениться на ней. Он искренне хочет ее.

— Да. По крайней мере он так сказал.

— И когда это произошло?

— Двадцать минут назад. Пожалуйста, успокойся, Люси, — со слабой улыбкой попросила она потрясенную подругу.

— Я стараюсь. Но, если бы Амелия Джонс, имея твои вещи, не шантажировала Дэра, что сейчас совершенно бессмысленно, ты бы вышла за него?

— Мое сердце требует этого, — прошептала Джорджиана, а ее глаза снова наполнились слезами. — Но мой разум в нерешительности.

— Так выходи за него, и тогда не важно, что сделает Амелия.

— Все не так просто. Несколько лет назад Тристан заключил пари… оскорбительное для меня. Каким-то образом нам удалось избежать сплетен, но я боюсь…

— Довериться ему, — закончила за нее Люсинда. — Ты думаешь, он использует эти вещи против тебя?

— Нет. Он никогда так не поступит. Но пока с этим не покончено, я не могу быть уверена, что решение, принятое им или мною, будет правильным.

— Тогда забери свои чулки обратно, Джорджи.

— Амелия не отдаст их. Пока они с Тристаном не будут надежно связаны браком.

— А я повторяю — забери чулки.

Не спуская глаз с подруги, Джорджиана откинулась на спинку дивана. Мысль забраться в чужой дом и украсть их… Конечно, прежде всего чулки принадлежали ей. И если она получит их обратно… а чувство вины не было истинной причиной, заставившей Тристана сделать ей предложение, то, может быть, он сделает его еще раз. И тогда она сможет сказать ему «да», хотя, чтобы произнести это, потребуется не меньше смелости, чем для проникновения в чужой дом. В любом случае она хотела вернуть свои чулки.

— Тебе нужна помощь? — спросила Люсинда.

— Нет. Это касается только меня, Люси. Я сама должна решить, делать или не делать это.

Они допили чай, болтая о других, обычных вещах. Люсинда старалась успокоить ее, и Джорджиана была ей благодарна, но все это время ее не покидали мысли об Амелии Джонс.