Онлайн книга «Навеки твой»
Рейвенскрофт мгновенно сник и понурился так, словно кости у него размякли и не могли удерживать плоть. – О, понятно, – прошелестел он. Венеция топнула ногой. – Рейвенскрофт, не позволяйте Грегору обращаться с вами подобным образом! Щеки у молодого лорда побагровели. – Ничего, я ему не позволяю. Я только стараюсь понять, вот и все. – Но ведь он оскорбляет вас! Я бы на вашем месте пришла в ярость. В низком, глубоком голосе Грегора прозвучала смешливая нота, когда он произнес: – Полагаю, мисс Оугилви хочет предложить вам вызвать меня на дуэль. Венеция резким движением повернулась к нему: – Я не собираюсь предлагать ничего столь идиотского, и вы отлично это знаете. Я просто хочу, чтобы он хоть немного постоял за себя. – Это не имеет значения. Но если Рейвенскрофт вызовет меня на дуэль, я должен буду занять позицию и ждать своей очереди. Венеция сдвинула брови: – Что? Рейвенскрофт вдруг ожил, судорожно сглотнул и обратился к Грегору: – Лорд Маклейн, может быть, нам с вами следовало бы обсудить все где-нибудь в… Венеция не дала ему договорить. – Нет! – воскликнула она и, прищурившись, обратилась к Рейвенскрофту: – Вы что-то скрыли от меня? – Да… то есть нет… или, скажем, я скрыл совершенную мелочь… – Что именно? Рейвенскрофт поморщился: – Венеция, не надо… Грегор усмехнулся, подвинул кресло на самую середину комнаты и уселся, закинув ногу на ногу. – Продолжайте, – предложил он. Венеция подбоченилась. – Вам непременно хотелось прийти на помощь? – Я рисковал сломать себе шею, когда скакал сюда в такую погоду именно с этой целью, но вы сообщили, что в моем присутствии нет нужды. – Грегор пожал плечами. – Так что я просто позволю себе поразвлечься. – Ухудшать и без того скверное положение непростительно. – Прошу прощения, – извинился Грегор с той своей обезоруживающей полуулыбкой, от которой Венеция испытывала внутренний жар. – Каким образом, скажите на милость, я мог бы ухудшить положение? Венеция терпеть не могла, когда Грегор оказывался прав, но теперь она сдержалась и обратилась к Рейвенскрофту: – Вы должны покончить с этим. Лорд Маклейн не уйдет до тех пор, пока вы не выложите все напрямик. Рейвенскрофт устремил на Грегора уничтожающий взгляд, а тот поднял руки вверх и рассмеялся: – Не смотрите на меня так свирепо! Я не из тех, кто готов драться с кем бы то ни было на дуэли из-за пустяков. Венеция делала вид, будто не обращает внимания на Грегора, но это давалось ей нелегко. Он небрежно раскинулся в кресле, вытянув вперед ноги в мокрых и грязных сапогах и мешая остальным участникам разговора свободно двигаться по комнате. В промокшей одежде, с волосами, закурчавившимися от сырости, со смешливыми искорками в зеленых глазах, Грегор был неотразим. Даже шрам на левой щеке казался привлекательным, загадочным, напоминающим об опасности. – Итак, Рейвенскрофт? – обратился Грегор к тому, кого только что назвал щенком. – Расскажете ли вы мисс Оугилви о вашем умысле? Или мне самому это сделать? – Да, я готов рассказать ей, – произнес Рейвенскрофт мрачным тоном, который вывел Венецию из терпения. – Прежде всего, мисс Оугилви, вы должны понять, что, несмотря ни на что, повторяю, несмотря ни на что, я здесь потому, что безумно люблю вас. – Ну и? – поторопил его Грегор. – И мне необходимо было покинуть страну из-за дуэли, в которой я должен был участвовать. Венеция растерянно заморгала: – Ничего не понимаю. Рейвенскрофт вздохнул: – То, что случилось… Это была не моя вина, но на прошлой неделе мы с лордом Алстером играли в карты в клубе «Уайтс». Он обвинил меня в жульничестве, и я… – А вы жульничали? – перебил его Грегор. – Нет! – сорвался тот на крик. – Я уронил карту на пол. Не подумав, наклонился и поднял ее. Тогда Алстер… имел наглость заявить, что я играю нечестно. Грегор поднял брови: – Вы и в самом деле подняли в разгар игры карту с пола? – Нуда, поднял. Я уронил ее и не заметил этого… Я знаю, что мне не следовало так поступать, но это была дама, а мне… мне так важно было… – Черт побери! – Грегор бросил на Венецию взгляд, полный юмора. – Вы и вправду хотите выйти замуж за этого глупца? Рейвенскрофт сжал кулаки и густо покраснел. Венеция даже не посмотрела на него. – Я никогда не говорила, что собираюсь замуж за кого бы то ни было. Я лишь сказала, что Рейвенскрофт джентльмен. По крайней мере я так считала. – На него было бы забавно смотреть, – в раздумье произнес Грегор. – Это все равно что поселить, у себя в доме маленькую обезьянку. – Милорд! – Рейвенскрофт шагнул вперед, в глазах у него вспыхнул гнев. – Сядьте, – сказал Грегор равнодушно. – Милорд, я не позволю вам… – Сядьте! На этот раз голос Грегора был подобен грому небесному, а зеленые глаза потемнели, как вода в бушующем море. Крик его отозвался эхом где-то за стенами комнаты. Рейвенскрофт ударил ногой о ножку стула и застыл на месте. Венеции показалось, что сердце ее вот-вот вырвется из груди. Грегор редко терял самообладание даже в гневе. За все годы их дружбы она могла бы сосчитать такие случаи по пальцам одной руки. А сейчас он гневался на нее. Она никогда не думала, что такое может быть, и это потрясло ее до глубины души. «Ведь это же Грегор, всего лишь Грегор, – твердила она себе, стараясь успокоить отчаянно бьющееся сердце. – Я знаю его целую вечность». Но эти самоутешения не оказывали на нее желаемого действия. Венеция стиснула руки. – Рейвенскрофт, продолжайте ваш рассказ! Алстер обвинил вас в жульничестве, и что дальше? – У меня не было выбора. Я вызвал его на дуэль. – И кто победил? – спросила она. Молодой лорд прикусил губу и едва слышно произнес: – Никто. – Не понимаю. Рейвенскрофт откашлялся и сказал: – Я никому об этом не говорил. Мы еще не встречались. Венеция на минуту задумалась, потом спросила: – Когда произошел этот инцидент? – Три дня назад. |