Онлайн книга «Неповторимая»
— Он сказал, что Сабрина жива, — напомнила Шона. — Надо поскорее найти ее. Боюсь, здесь замешан какой-то культ. — Нет! Эдвина и ее подруги — добрые женщины! Не могу поверить, чтобы… — Я ни в чем и не обвиняю Эдвину. Я сказал только, что боюсь существования некоего культа, и не упоминал, что Эдвина входит в число его приверженцев. И кроме того, я уверен: кто-то пытался сделать так, чтобы мой брат во всем обвинил тебя. Вспомни, меня не было с вами в шахте, когда чуть не погиб Ястреб. Шона замолчала. Дэвид открыл сундук и извлек оттуда бутылку крепкого шотландского виски. Устроившись на сундуке, он предложил бутылку Шоне. — Виски? Неразбавленное? — пробормотала она. — Прошу меня простить, миледи, но больше мне нечего вам предложить, — отозвался Дэвид. — Мне принадлежит замок, но — увы! — пока он остается в чужих руках. — Вы, лорд Даглас, скверный и мстительный человек. Вам чужда даже любезность. Неразбавленное виски будет в самый раз. — Она сделала большой глоток, поперхнулась, закашлялась, но вскоре почувствовала себя лучше. Внезапно ее вновь начала бить крупная дрожь. — Господи, что происходит? — потрясенно прошептала она. — Подумай как следует, Шона. Неужели у тебя нет никаких предположений? Ни единого? — настойчиво допытывался Дэвид. — Клянусь тебе, — устало произнесла она, — мне нечего предполагать. Дэвид забрал бутылку и сам сделал большой глоток виски. Отставив бутылку в сторону, он заметил, что Шона по-прежнему дрожит. Издав нетерпеливое ворчание, он потянул ее к себе. Шона напряглась, не сдвигаясь с места, и раздраженно вскрикнула, когда поняла, что ей не хватает сил. Дэвид усадил ее на сундук, между своих ног, размашистыми движениями растер одеялом ее руки и ноги, и тепло разлилось по телу Шоны. — Вот так лучше? — спросил он, склоняясь к уху Шоны и вызывая в ней волну совсем другого тепла. Она кивнула, не доверяя своему голосу. Она отчетливо ощущала прикосновение его тела и согревалась с каждой секундой. — Теперь они узнают, что ты здесь. Что ты жив. Кто бы ни был сегодня ночью в склепе, они узнают о тебе. — Вряд ли, — подумав, возразил Дэвид. — Но незнакомец, которому удалось бежать… — Он — или она — наверняка спутает меня с братом. Мы слишком похожи. Однако это не важно. Свою тайну я буду хранить совсем недолго. — Вот как? — Шона обернулась, пытаясь разглядеть выражение его лица. Дэвид мрачно кивнул. — Лорду замка полагается представлять высшую власть в Ночь лунной девы. Он должен руководить всем празднеством. Пожалуй, во время него я и появлюсь. Шона задумалась о том, почему известие так встревожило ее. Местные жители: и землевладельцы, и крестьяне — обычно по такому случаю облачались в старинные костюмы. Всю ночь продолжались пиры, попойки и шумное веселье. Люди словно теряли рассудок. Иногда это бывало опасно. — Дэвид, мне кажется… — Ты же хотела, чтобы я сообщил о своем возвращении в Крэг-Рок. Что может быть более впечатляющим, чем воскрешение из мертвых в разгар праздника? — Но… — Мне казалось, я найду какую-нибудь причину, чтобы и впредь хранить тайну. Я перерыл все бумаги в замке Мак-Гиннисов, я обшарил весь кабинет в Касл-Роке. Днями наблюдал за обитателями замков, ночью бродил по потайным ходам. Я подслушивал разговоры углекопов в шахтах, жил подобно кроту, стремясь найти ответы. Но ничего не нашел — кроме того, что здесь замышляют недоброе. Очевидно, существует тайный заговор. Но, продолжая подсматривать и подслушивать, я больше ничего не добьюсь. Мне осталось только разыграть воскрешение и предъявить свои права на все, что мне принадлежит. А затем попытаться узнать, кто хотел лишить собственности меня и моих родных любой ценой, в том числе с помощью убийства. — Пожалуй, нам следует рассказать обо всем констеблю. — Правильно, потому что он проявил такую мудрость, когда после пожара был найден мой труп! Шона, я уже говорил тебе: разобраться с этим делом мы должны сами. Шона вздохнула. Констебль — неплохой человек. Он умеет брать под арест пьянчуг, разыскивать заблудившихся детей, наставлять на путь праведный юнцов, ошибочно полагающих, что жизнь грабителя легче, чем жизнь честного труженика. Но, по-видимому, разоблачение замыслов истинного зла ему не по зубам. — Наверняка, — пробормотала Шона, вновь поворачиваясь, чтобы взглянуть Дэвиду в глаза, — завтра в склепе мы обнаружим какие-нибудь улики. Дэвид, там кто-то стрелял. Должно быть, на полу остались гильзы. — Они подтвердят только, что кто-то стрелял из ружья в склепе, и более ничего. Мы с Ястребом отыщем эти гильзы завтра. — Но они докажут: в замке что-то происходит. — Исчезновение Сабрины служит тому доказательством, как и мое возвращение. — Дэвид помедлил, перебирая пряди волос Шоны. — Беда в том, — негромко продолжал он, — что в заговоре участвует слишком много людей. Шона напряглась. — Мак-Гиннисы? Он пожал плечами. — Скорее всего только некоторые из них. Ты ведь не узнала человека в склепе. Но, очевидно, у этих людей есть свой союз. Помнишь человека, который пытался убить тебя возле озера? — Того, что теперь лежит на дне? — Да. — Ну и что? — Он был одет точно так же, как мужчины — или женщины, — которые приходили сегодня в склеп. — В черный плащ с капюшоном? — Да. Их одежда выглядит одинаково. — Когда хочешь быть невидимым в темноте, наилучшее одеяние — черный плащ с капюшоном. — Да, но… — Что — но? — Эти плащи совершенно одинаковые. — Значит, их шил один и тот же портной, — с раздражением объяснила Шона. — Двое убитых оказались мужчинами. Но, думаю, убитого сегодня мужчину сопровождала женщина. — Почему ты так решил? — удивилась Шона. — Она двигалась проворно и легко. И стремилась сбежать, а не вступить в борьбу. Шона покачала головой. — Не знаю… я ничего не заметила. Я только… пыталась спастись. Дэвид что-то пробурчал, сжимая плечи Шоны. — Завтра — или уже сегодня — ты ни на шаг не отойдешь от моего брата, ясно? — Но если ты намерен появиться сам… — Так я и сделаю, но всему свое время. — Днем раньше, днем позже — какая разница? — Я хочу выяснить еще кое-что, если смогу. Шона разочарованно вздохнула. — Но… — Не отходи от Ястреба. Ты понимаешь? Шона сердито стряхнула с плеч руки Дэвида. — Я понимаю только, что уже много лет живу в преисподней! Понимаю, что ты запугиваешь меня, дразнишь, обвиняешь, издеваешься и при этом… |