Книга Лекарь Империи, страница 7 – Сергей Карелин, Александр Лиманский

— Понимаю ваши сомнения, — я мягко обратился к родителям, игнорируя пыхтящего Григория. — И Сеньку вашего понимаю, никто в больницу не хочет. Но послушайте меня внимательно. У «Стеклянной лихорадки» есть характерные признаки. Один из них — лазурная сыпь на коже. Вы сами сказали, что у Сеньки ее почти не было. Это уже настораживает. Второе — кашель. Он у него не «стеклянный», не тот, что описывают при этой болезни. Он глухой, с хрипами. Это тоже нетипично. Я не пугаю вас, но лучше перестраховаться и провести полное обследование легких.

Про свой «Сонар» я, разумеется, умолчал. В этом мире о таких способностях у простого адепта никто знать не должен, а то вместо благодарности можно и неприятностей себе нажить. Незачем пока никому об этом знать.

Григорий снова взорвался. Его терпение, видимо, лопнуло окончательно.

— Да что ты себе позволяешь, Разумовский⁈ — заорал он, забыв про мое имя. — Адепту не положено ставить диагнозы и тем более спорить со старшими по рангу! Ты должен знать свое место и помалкивать, когда говорят целители! Я — Целитель третьего класса! И ты будешь делать то, что я скажу!

— Жизнь этого мальчика, Григорий, куда важнее всех твоих рангов и моего места, — спокойно, но твердо ответил я. — И если есть хоть малейший шанс, что я прав, мы обязаны его проверить.

Тут в разговор неожиданно вмешался отец Сеньки, Василий, тот самый, которого я вытащил с того света. Он, хоть и выглядел еще бледным и уставшим, смотрел на меня с явным доверием.

— Господин лекарь, — обратился он ко мне, проигнорировав Григория. — Мы вам очень благодарны. И мы обязательно сходим в поликлинику. Проверим Сеньку. Только не сегодня, ладно? Я что-то так вымотался после всего этого… нужно прийти в себя, отдохнуть. А завтра-послезавтра обязательно сходим.

Григорий победно хмыкнул и смерил меня торжествующим взглядом. Мол, видишь, никто тебя слушать не собирается. Я лишь пожал плечами и вышел в коридор. Спорить дальше было бесполезно.

Я слишком хорошо знал людей. Эти мне не верят. Или верят, но очень слабо, где-то на уровне «а вдруг». Они уже решили для себя, что их ребенок почти выздоровел, и, скорее всего, ни в какую поликлинику они в ближайшее время не пойдут.

Человек по своей природе ленив и склонен к оптимизму, даже если он необоснован. Не действует, пока тот самый жареный петух в одно известное место не клюнет. А ждать, пока он клюнет Сеньку, у меня не было ни времени, ни желания.

Я нашел мальчика в его комнате. Он сидел на кровати, обняв плюшевого медведя, и испуганно смотрел на меня.

— Привет, Сенька, — я присел на корточки рядом. — Ты не бойся. Я тебя не в больницу пришел забирать. Просто хотел угостить.

Я достал из кармана конфету — обычную карамельку, которую всегда носил с собой для таких случаев. Дети их любят.

— Это тебе, — протянул я ему. — За то, что я тебя немного напугал разговорами про больницу.

Сенька опасливо взял конфету, но глаза его чуть потеплели. Я потрепал его по волосам и вышел.

В подъезде я глубоко выдохнул, прислонившись к холодной стене. Ну, если не такими методами действовать, то какими? Убеждением тут точно не возьмешь. Придется применять «план Б». Все на благо людей, как говорится. Иногда даже против их воли.