Книга Лекарь Империи 3, страница 106 – Александр Лиманский, Сергей Карелин

Мы обменялись номерами. Я быстро, на обычном бланке, набросал для него схему медикаментозной подготовки с названиями препаратов и дозировками.

— Начнете принимать с завтрашнего утра. Через две недели — встретимся и обсудим операцию.

— Будет сделано! — твердо кивнул барон. Он повернулся к все еще бледному Филатову. — Мастер-целитель. Я ожидаю от вас полного содействия моему новому лечащему лекарю. Все необходимые препараты, палата, подготовка к операции — все должно быть на высшем уровне. Ясно?

— Т-так точно, Ульрих Адольфович, — пролепетал тот.

— Вот и отлично. Я останусь здесь до утра, под вашим наблюдением. На всякий случай, — он бросил на меня взгляд. — А вы, — он кивнул нам с Михаилом, — свободны. Мой водитель отвезет вас, куда скажете.

Мы с Михаилом вышли из стерильной прохлады клиники в сырую ночную улицу, оставив барона в руках униженного, но теперь предельно исполнительного Филатова.

— Это… это было сильно, — выдохнул Михаил, когда мы сели в подъехавшее авто. — Просто невероятно. Я, если честно, вымотался, как будто сам трое суток дежурил. Денек выдался еще тот.

— Да уж, — согласился я. — После такого дня впору на месяц в отпуск уходить. Желательно куда-нибудь, где нет ни больниц, ни аристократов.

Когда машина Филатова остановилось у нашей гостиницы, и мы вышли на тротуар, Михаил толкнул меня локтем.

— Ну так что там? — он с любопытством посмотрел на карман моего халата. — Не томи, показывай, во сколько барон оценил свою спасенную шкуру.

— А, точно, — я и забыл.

Я достал из кармана чек, развернул его и невольно присвистнул. На чеке, выведенная твердым, уверенным почерком, стояла сумма: десять тысяч имперских рублей.

— Ничего себе… — только и смог выдохнуть Михаил.

Это была почти моя зарплата адепта за четыре года. Целое состояние.

— Что ж, вполне заслуженно, — кивнул Михаил, и в его голосе не было ни капли зависти. — Он ведь все это время ходил по лезвию ножа. Эта его феохромоцитома могла «взорваться» в любой момент, и все. Поэтому десять тысяч — это даже не очень-то и большая плата за спасенную жизнь. Ты молодец, Илья. Правда.

Мы разошлись по своим номерам. За дверью меня встретила взволнованная Вероника. Она не спала. Сидела в кресле, укутавшись в плед, и ждала. Было видно, что она извелась от переживаний, но сознательно не дергала меня звонками.

— Ну как? — тихо спросила она.

Я молча подошел, сел рядом и просто обнял ее. Она прижалась ко мне.

— Все в порядке. Жив барон. И мы тоже.

Она выдохнула с таким облегчением, что, казалось, выпустила из себя все напряжение последних часов.

— Слава богу. Я тут с ума сходила.

Она настояла на том, чтобы накормить меня остатками ужина, который принесла с собой из местной столовой. Есть совершенно не хотелось, но я понимал, что организму это нужно.

— Ну и денек выдался, — сказал я, механически пережевывая бутерброд, который казался совершенно безвкусным на фоне пережитых событий. В голове была абсолютная пустота. И меня это даже радовало.

— Ты ужасно выглядишь, — тихо сказала Вероника, забирая у меня из рук тарелку. — Иди спать. Тебе нужно отдохнуть.

Она была права.