Книга Лекарь Империи 3, страница 1 – Александр Лиманский, Сергей Карелин

Я стоял у панорамного окна реанимации и смотрел на Шевченко, опутанного проводами и трубками. Мы его еле вытащили. Еще одна такая атака, и мы его потеряем. Это понимал я, это понимал растерянный Сердюков, это понимали даже молодые медсестры, бегавшие вокруг него.

Внутри закипала холодная, бессильная ярость, направленная не на болезнь, а на самого себя. Я позиционировал себя как диагноста, моя работа — предвидеть и предотвращать, а не бегать с реанимационной укладкой.

Я упустил, проглядел, и мой пациент чуть не умер у меня на глазах. Что это было? Паралич диафрагмы? Внезапный отек легких? Острая сердечная недостаточность, вызванная неизвестной причиной? Неясность пугала больше всего, потому что это могло повториться в любой момент.

— Ну, двуногий, ты его спас, — осторожно пропищал Фырк у меня в голове, видимо, чувствуя мое состояние и не рискуя язвить. — Это главное.

— Я не спас его, Фырк, я реанимировал, — мысленно возразил я. — Это разные вещи. Спасти — значит, вылечить. А я до сих пор даже не знаю, от чего его лечить.

Стоять здесь и смотреть на результат своей ошибки было бессмысленно. Реаниматологи сделают свою работу, а моя — найти ответ. Должна быть какая-то подсказка, что-то, что все упустили. Болезнь не живет в вакууме, она живет в человеке, меняя его привычки, его окружение, его жизнь. Она оставляет следы, и я должен был их найти.

Я развернулся и быстрым шагом направился обратно в неврологическое отделение, в пустую палату номер 312. За окном сгущался вечер, в палате было тихо и сумрачно. Постель была пуста, но в воздухе все еще витал едва уловимый запах лекарств и чего-то личного, неуловимого — запах ее обитателя. Его фантом все еще был здесь.

Я закрыл за собой дверь. Нужно было думать как следователь на месте преступления. Преступник — болезнь. Жертва — Шевченко. А это место — его дом за последние недели. Здесь должны быть улики.

Я начал методичный осмотр.

— О, обыск! Мое любимое! — тут же оживился Фырк. — Давай, двуногий, ищи! Может, у него под матрасом пистолет? Или план побега из больницы? Или любовное письмо к медсестре Кристине?

— Заткнись, Фырк, — пробормотал я, открывая прикроватную тумбочку. — Просто помолчи и смотри.

Так, что у нас тут. В верхнем ящике обнаружилось несколько книг — толстые тома по истории Древнего Рима и кризису Поздней Империи, что было вполне ожидаемо, учитывая профессию пациента. Я быстро пролистал их, не обнаружив ничего интересного — ни закладок, ни подчеркиваний.

Просто книги для чтения.

Дальше шли упаковки с лекарствами — стандартный набор для пожилого человека: что-то от давления, легкое снотворное, витамины. Ничего необычного, ничего, что могло бы вызвать такую реакцию. Я проверил каждое название, все было чисто.

На самом дне ящика лежала фотография в простой деревянной рамке. С нее улыбалась молодая женщина, очень похожая на Сергея Петровича, которая нежно обнимала его.

Дочь, очевидно.

Фотография была сделана давно, когда он еще был полон сил, а в его глазах не было той вселенской усталости, которая поселилась там сейчас. Я на секунду задержал на ней взгляд, и моя решимость только укрепилась. Вот ради кого я должен был его спасти.

Но фотография не была уликой. Пока ничего.