Книга Лекарь Империи 3, страница 89 – Александр Лиманский, Сергей Карелин

Блондин побледнел. Его дружок, который до этого хихикал, заткнулся.

— Да что ты… что ты несешь⁈ — пролепетал он.

— А ты, — я перевел взгляд на второго, — кажется, слишком резко двигаешься для своего состояния.

Я, не меняя позы, незаметно направил крошечный, почти неощутимый импульс «Искры» ему в ногу.

— Ай! — он вдруг вскрикнул и схватился за икру. — Что за!.. Ногу свело!

— Вот видишь, — я развел руками. — Организм уже сам сигнализирует, что пора домой, в кроватку. Лучше его послушаться. А то следующий спазм может случиться где-нибудь в другом, гораздо более важном органе.

Наступила тишина. Они стояли, униженные и напуганные, не зная, что ответить. Аудитория в баре, с интересом наблюдавшая за сценой, разразилась смешками.

— Ты… ты за это ответишь, — наконец выдавил из себя блондин. В его голосе, помимо злости, слышалось оскорбленное высокомерие. — Я — Альберт фон Штальберг. Моя семья такого не прощает.

Ого. Фон Штальберг. Не просто мелкий мажор, а отпрыск какой-то влиятельной аристократической семьи в округе. Это, конечно, усложняло дело. Но отступать было поздно.

— Фон Штальберг, — я медленно повторил его фамилию, как бы пробуя на вкус. — Хорошо. Я запомню.

— Ты об этом еще сильно пожалеешь, — прошипел он.

— Да, я уже слышал что-то подобное. Вчера. На экзамене. Но пока так и не пожалел.

Они развернулись, чтобы уходить. Злые, униженные. И в этот момент второй аристократ, проходя мимо нашего столика, сделал подлое, быстрое движение — то ли пытался выставить Михаилу подножку, то ли толкнуть его плечом.

Михаил, который все это время сидел напряженный, как пружина, среагировал рефлекторно. Он не думал, он сделал. Короткий, резкий удар. Кулак встретился с аристократической челюстью.

Раздался глухой звук и пьяный вскрик.

Я закрыл глаза.

Ё-мое… Куда ты лезешь, Михаил⁈ Их же пальцем трогать нельзя! Это же аристократ!

* * *

В кабинете следователя Мышкина сидела Алина Борисова. Та самая, которая еще вчера была раздавлена и сломлена. Но сейчас перед ним сидел совершенно другой человек. На ней был элегантный деловой костюм, волосы уложены в идеальную прическу, а на лице играла легкая, почти снисходительная улыбка.

— Ну, давайте, Корнелий Фомич, не тяните, — сказала она, нетерпеливо постукивая по подлокотнику кресла пальцами с сделанным маникюром. — Я виновата или все-таки нет?

Мышкин удивленно посмотрел на нее. Какая поразительная метаморфоза. Он ожидал увидеть просительницу, а получил победительницу. Что-то здесь было очень, слишком не так.

— Доказательств вашей вины в подмене анализов нет, — сухо констатировал он. — Как и вашего присутствия в лаборатории в ту ночь.

Она театрально вздохнула.

— Ну вот видите. А столько шума было. Наверное, лаборанты что-то напутали?

— Лаборанты не могли напутать фамилию на анализах, — отрезал Мышкин. — И тот факт, что Разумовский нашел настоящий образец в мусорном баке… Вопросов по-прежнему больше, чем ответов.

— Ну, я уж не знаю, что там у вас за вопросы, — она пожала плечами. — Меня там не было. А значит, я ни за что отвечать не собираюсь.